Меч Тенгри (сборник). Ркаил Зайдулла
скрыть набежавшую усмешку и не нашёл ничего лучше, чем философски констатировать:
– Да-а-а…
– Чего ты дакаешь, – обиделся отец. – Ты же видишь, что жизнь совсем разладилась…
– Да я, в общем-то, не против… – Сын кашлянул, словно оправдываясь. – Если есть у тебя старушка по сердцу…
– Говорят, в Карабике есть одна. Может, съездим сегодня туда вместе?
Художник мельком взглянул в окно. В пыльное стекло постукивал осенний дождь.
– Вот так сразу? Да и дождь идёт, – сказал он. В такое ненастье ему совсем не хотелось ехать в неизвестность.
– Куй железо, пока горячо, – парировал старик. – Да и ты когда ещё приедешь снова…
«Как будто нельзя жениться без меня…» – раздражённо подумал сын.
– Сейчас скажу соседу Хатмулле, он мигом заведёт свой трактор… – Отец уже был возле двери и торопливо натягивал на себя кожан.
В их семье отцу перечить было не принято, а потому художник, ворча про себя, начал собираться. «Отец прав, – подумал он вскоре, – когда едешь за молодой женой, обязательно рядом должен быть близкий человек. «Боже, о какой «молодой» я толкую?» – перебил он сам себя. Да пусть будет хоть кто в юбке, но отцу помочь нужно. Ведь сам он теперь не скоро сможет навестить отца. Весной, может? А как старик переживёт в одиночестве зиму? С другой стороны, неужели та вдова, или кто она там, вот так сразу решится и поедет с незнакомым человеком?..»
Когда отец вернулся, сын уже был готов.
– Хатмулла там трактор готовит, – сообщил старик. – Пьян, конечно, но это ничего, он в пьяном виде даже лучше управляется с машиной.
Художник до сих пор ясно помнит вид отца в тот момент: на голове мятая шляпа, с кожана на пол со стуком падают капли. Чтобы скрыть неловкость, старик говорит не переставая. С утра он тщательно побрился, достал из сундука пропахшую нафталином пожелтевшую рубашку, – теперь понятно, ради чего он так старался! А он, глупец, заметив приподнятое настроение отца, даже возгордился было: мол, конечно, приезд сына – для него праздник!
Похожий на распустившего хвост павлина, отец топтался возле двери, всем видом показывая, что время не ждёт.
– Что же ты раньше не сказал?
– Всему своё время.
А тут и трактор Хатмуллы заурчал у ворот.
– Ты знаешь её. Нафиса – с нижнего конца нашей деревни. В шестнадцать лет выскочила замуж за парня из Карабика. Уже лет шесть-семь, как она овдовела. Поговаривали, что её муж пьяным заснул на снегу и замёрз до смерти.
– Но она всего на три года старше меня!
– Дык… Жена и должна быть моложе мужа, – оборвал старик. – Мне мхом поросшая старуха и ни к чему.
Не заперев даже двери, они поспешили к трактору. Отец нырнул в кабину к Хатмулле, а художник полез в замызганную тележку.
Поехали.
Дорога была грязной, и телегу кидало то в одну, то в другую сторону, но опасности увязнуть не было: до сегодняшнего дня стояли ясные дни, и земля ещё только готовилась