Девушка в цепях. Марина Эльденберт
себя отвести взгляд от стертого маской профиля: это уже становилось неприлично. Вовремя, надо сказать, потому что его взгляд скользнул по моему лицу.
– К выходу, разумеется.
Я зажмурилась. Сейчас мы вместе появимся в служебном холле, и об этом наверняка доложат мистеру Ваттингу. А мистер Ваттинг с радостью напишет графу, и… Всевидящий, какой позор! Он больше не захочет видеть меня не то что рядом с Линой, но даже в своем доме. Что подумает Лина? Что скажет леди Ребекка? Пальцы на запястье обжигали, и кожа под ними горела, как в раскаленных тисках.
– Пожалуйста. Отпустите.
– Отпустите, пожалуйста.
Я глубоко вдохнула и сказала со всем почтением (особенно, впрочем, ни на что не надеясь):
– Отпустите, пожалуйста.
– Видите, это совсем не сложно.
Хватка разжалась, и я резко остановилась. Щеки снова пылали, но хуже всего было то, что кожа все еще полыхала, как от клейма. Невольно потерла ее и проследила его взгляд, обжигающий не слабее недавнего прикосновения.
– Если собираетесь бить, снимайте перчатку.
– Что?
– Перчатка, – произнес он, – смягчает удар. Без нее все чувствуется ярче. Особенно кончиками пальцев.
Он развернулся и зашагал дальше по коридору, не утруждая себя прощаниями. Я же смотрела ему вслед, пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Смотрела, пока удаляющуюся фигуру не украл поворот, и только тогда вспомнила, что так и не вернула ему платок.
Дурацкий платок, который я постирала, отгладила и положила во внутренний кармашек сумки, чтобы отдать при удобном случае. Платок, больше не пахнущий сандалом, аромат которого я уловила еще в первый раз в кабинете мистера Ваттинга. Сандалом, и еще чем-то, резковато-сумеречным, как жаркая ночь.
Наверное, что-то у меня в голове помутилось, потому что я пролетела по коридору столь стремительно, что мне могла позавидовать «Стрела Загорья»: поезд, по скорости уступающий разве что дирижаблям. Чудом вписалась в поворот, скользнув локтем по стене, и вовремя. Орман был уже в конце коридора.
– Месье Орман!
Удивительно, но он даже остановился. Дожидаясь, пока я подойду, оперся о трость.
– Вы что-то еще хотели мне сказать?
– Спросить. – Я вытащила из сумочки платок и сунула ему в руку. – Легко оскорблять, скрываясь под маской, правда?
Взгляд его сверкнул. Сверкнул так, словно вобрал в себя всю силу светильников-артефактов – расплавленным золотом.
Щелчок открывшейся двери, поспешные шаги.
– Мисс Руа! – Громкий голос секретаря эхом пронесся по коридорам. – Мисс Руа, куда вы подевались? Нам нужно успеть заменить и подписать договор.
Прежде чем я успела вдохнуть, Орман шагнул ко мне. Шагнул так стремительно, что я даже понять ничего не успела: пальцы коснулись светильника над моим плечом, и я провалилась назад. Точнее, провалилась бы, не подхвати он меня за талию и не шагни следом в потайную нишу. Тайник захлопнулся, отрезая нас от коридора и от всего, что осталось снаружи.
Здесь была кромешная тьма. Такая, что я