Калинка-малинка для Кощея. Марина Сергеевна Комарова
женщину, которая присматривает мужчину в мужья, но как чудесницу, которая не отказалась бы от помощи. Правда, уж совсем слукавлю, если скажу, что даже не задумалась о его словах про свадьбу. Ведь всё же я не старушка, интерес к молодцам имею. Да ещё и к таким. Надо бы Забаве показать, послушать, что скажет. Она в этих делах разбирается получше меня.
Дивислав сидел напротив, ел горячую рассыпчатую гречневую кашу с мясом и маслом. Выглядел при этом не как страшный и загадочный сын Кощея, а откровенно наслаждающийся ужином. Что ж, оно и неудивительно. Готовила я далеко не плохо. А ещё и добавила свежих огурчиков с помидорами с собственного огорода да свежего хлеба с капелькой чудесницкой силы, приносящей здоровье.
Налопавшийся от пуза Василий развалился во всё своё немалое тельце на сундуке, покрытом мягоньким одеялом, принял вид весьма элегический, покачивал лапой и напевал частушки. Фальшивил, не попадал в ритм и вызывал только тоску на душе.
Дивислав порой бросал в его сторону задумчивые взгляды. Впрочем, я тоже. Ибо хранитель вел себя неприлично спокойно.
– В Удавгороде годом раньше Горыныч поселился, – вдруг сказал Дивислав. – Всё было в порядке, местные к нему неприязни не питали – сами ведь полузмеи.
Я замерла, даже не донеся ложки до рта.
– Место там тихое, – продолжал он, – пространство широкое. Знай себе выходи ночью и смотри на звёзды. Что он и делал, ибо хоть и из Горынычей, а нрава кроткого и тихого. Я его частенько навещал, он все мне свои карты показывал. И так увлечен был делом, что вокруг никого и не замечал. Только вот…
Дивислав отставил тарелку. Взгляд серых глаз был задумчивым и каким-то чужим, будто не видел ничего вокруг. Я дышала тихо-тихо, чтобы не отвлечь и не спугнуть желания откровенничать дальше.
– Видимо, кому-то перешёл дорожку, – вздохнул Дивислав. – Да только кому – ума не приложу.
– А эта… ворожка, – осторожно начала я. – Она кто?
Васька приоткрыл глаз и внимательно посмотрел на моего собеседника. Ага, морда в перьях. Прикидывается лапушкой, разгильдяем и непонятно кем, но в то же время зорко следит за всем происходящим.
Дивислав поморщился:
– Не ворожка она. Точнее, силой чудесной владеет и совсем не малой, только вот не из местных. Это…
Повисла тишина. Ему явно не слишком хотелось отвечать, однако было ясно, что я так просто не отстану. И оно верно. А то зовёт с собой в Удавгород, только вот сам не спешит рассказывать то, что потребуется во время путешествия. Нехорошо-о-о-о.
– А кто? – поинтересовалась я. – Знакомая добрая, которая ножку подставила?
Дивислав поморщился:
– Уж хорошо бы было. Лучше б такие знакомые были, чем родственники.
Я насторожилась. Родственники? Так-так, это уже интересно. Василий принял сидячее положение и чуть прищурился.
«Хороша птичка, – невольно отметила про себя. – Тело филина ему так же подходит, как мне – ящерицы».
– Родственники? – все же мягко уточнила я.
Дивислав вздохнул:
– Она самая. Родная сестра его, Счаста-змея.