Под кровом Всевышнего. О трудах и радостях семейной жизни. Воспоминания. Наталия Соколова
обувь – все стало вдруг всем доступно. Кончилась проблема – где и что достать, народ вздохнул облегченно.
Был декабрь месяц, лежал снег, морозило. Володя опять провожал меня через пустые поля до дороги на Москву. Стемнело, прощаться не хотелось.
– Что ж, будем ждать до весны? – спросил меня Володя.
– Что будем ждать? – не поняла я.
– Да нашу свадьбу, – пояснил он.
Тогда я рассказала ему о своем разговоре с отцом Митрофаном, который сказал мне: «Чем скорее поженитесь, тем лучше. Володя нужен Церкви Божией».
– Ну, тогда можно обвенчаться и мясоедом, то есть после Святок, – решил Володя.
– Надо все обсудить с родителями, – сказала я.
Он согласился, и мы назначили день так называемого сговора. Он приходился на 31 декабря – день именин моей мамы, когда все встречают Новый год. На этом решении мы и расстались, не сказав друг другу ни слова любви, только руки пожали и обещали молиться. Не скажу, чтобы чувств у нас не было, но исполнялись слова Священного Писания: «Уповающий на Господа хранит себя, и лукавый не приближается к нему».
В тот день, когда Володя пораньше ушел с поминок, мы на некоторое время остались среди дня одни в доме. Мать с братом куда-то ушли, может быть, нарочно задержались на поминках в соседнем доме, у отца Михаила. Тогда мы с Володей решили вместе помолиться. Мы читали мой любимый акафист Сладчайшему Иисусу Христу. Вечером этого дня я сообщила папе, что Володя заговорил о свадьбе. Какою же радостью просияло лицо отца! Он подошел к иконам, благоговейно перекрестился широким крестом. Некоторое время он молча молился, благодаря Господа, что Он услышал наши молитвы. Потом папочка обнял меня, поцеловал и сказал: «Милостив Бог, все будет хорошо!» Потом он позвал в кабинет маму и сказал: «Зоечка! В день твоего Ангела к нам придет Владимир Петрович. Будем обсуждать вопрос о свадьбе нашей дочки с Володей».
– Что? Как? О свадьбе? – воскликнула мама и села в кресло.
– Мы разве не видели, к чему идет дело? Так слава Богу! – сказал отец.
Тут мама тоже просияла, заулыбалась и сказала:
– Ну, слава Богу! Теперь, дочка, забудь все, что я говорила тебе напротив… Теперь твой Володя – мой будущий зять, и я его буду любить, как родного…
Мама хотела поздравить меня, но я возразила:
– Да ведь поздравляют-то после свадьбы! Вот приедет Володя и решит, как все будет, а пока будем молиться. Только мы не хотим ждать до весны, до Пасхи. Церкви нужен дьякон.
Мамочку свою я с этого момента не узнавала. Куда делись ее вздохи, ее подозрительность, ее опасения? Теперь голова ее была занята заботой о венчальном платье, о свадебном столе, о гостях и т. п. Мама вздыхала теперь только о том, как будет огорошен ее любимец Володя Даненберг, как будут огорчены его родители, ведь они надеялись видеть меня своей снохой, а мамочка мечтала, что Володя Даненберг будет ее зятем. Ей очень нравилось, как он, раскланиваясь с ней, целовал руки.
– Нет, твой Володя мне ручку целовать не будет, – с досадой