Избранная морского принца. Дана Арнаутова
тунику.
– Салту бы оставить, – протянул задумчиво. – Но как ты поплывешь тогда?
Про салту Джиад вскоре поняла. Оказалось, в городе иреназе плавают без своих верховых зверей или оставляют их наверху, спускаясь к лавкам, открытым галереям и просто домам. Джиад во все глаза глядела на маленькие площади, окруженные жилищами иреназе. Что это жилища, она поняла только по круглым окнам, врезанным прямо в плоские или слегка выпуклые крыши. Окна были то ли стеклянные, то ли слюдяные, за многими светилась туарра.
– А во дворце стекол нет, – сказала она немного растерянно, приглядевшись к странным постройкам.
– Во дворце вода теплее, – объяснил Алестар. – Он построен на горячих источниках. Часть воды идет по трубам, но часть проточная, так что через окна она меняется. А в городе нужно беречь тепло. На каждые несколько домов – труба с горячей водой, она и жилища греет, и еду. Ну что, в сады или на рынок? А хочешь – храмы посмотрим.
– Нет, – слишком быстро, пожалуй, отозвалась Джиад. – Храмы… не сегодня. Можно на рынок?
Алестар глянул на нее внимательно и кивнул, разворачивая салту. Джиад с опозданием и некоторым смущением вспомнила, что на рынке придется только глазеть, – единственную монету она оставила на Арене, о чем, конечно, нисколько не жалела. Вдруг и правда тезка её рыбеныша окажет милость рыжему конюшонку?
Они уже спускались к огромной площади, исчерченной хорошо видимыми сверху рядами каменных столов. Скамей не было: зачем они там, где никто не сидит? Только столы да короба с товарами – тоже каменные.
Алестар соскользнул с салту, обернулся к охранникам, бросив что-то вполголоса. Кари, молча кивнув, принял повод его зверя, потянулся за поводом салту Джиад и брата. Дару так же молча покинул седло.
– Идем, – нетерпеливо позвал Алестар, подавая ей руку. – И смотри, не отказывайся от подарков – это не принято. Подарить что-то избранной перед свадьбой – к удаче…
А вот этого Джиад не ожидала. И знай о таком – носа бы не сунула на рынок. Она же не настоящая избранная! Нельзя так обманывать! Но было поздно. Алестар потянул её за собой, опускаясь к рядам, и Джиад окунулась в круговерть блестящих хвостов, заплетенных и струящихся в воде волос, ярких туник и вездесущих водорослей, среди которых сновали мелкие рыбешки.
«Как мухи на базаре», – подумала она, отмахиваясь от рыбьей мелюзги. Рыбешки действительно вились над прилавками со снедью, причем торговцы этому вовсе не препятствовали. Напротив, один из них, как заметила Джиад, размашистым жестом сгреб серебристую россыпь над столом соседа, перегнав на свой.
– Зачем ему эта мелочь? – не утерпела Джиад, украдкой кивая на прилавок, мимо которого они как раз плыли.
– Это симсарель, – отозвался рыжий. – Она ест только самую свежую еду. Если над столом полно симсарели, значит, рыба поймана сегодня утром. О, а вот и курапаро…
Он протянул руку к очередному лотку, бесцеремонно прихватив с него плоскую толстую лепешку величиной с тарелку. Торговец – коротко стриженый пожилой иреназе –