Имам Шамиль. Книга вторая. М. И. Ибрагимова
за дверным стеклом. Только теперь не заходил к матери, а возвращался в гостиную, через которую вела дверь в его спальню.
На третью ночь, когда гости и все остальные в доме улеглись, Шамиль встал с постели, накинул чуху, пошёл в кунацкую. Там спал Джамалуддин-Гусейн.
– Отец мой, проснись, – шепнул имам, осторожно касаясь плеча устада.
Джамалуддин открыл глаза, сел.
– Что-нибудь случилось? – спросил он.
– Нет, поговорить хочу поделиться.
– Слушаю тебя.
– Что-то происходит со мной, помоги советом.
– Что именно?
– Потерял сон. Иногда лежу до утра с раскрытыми глазами, смотрю на луну, звезды, плывущие белые облака. Молитвы не приносят успокоения, дела не отвлекают, не хочется выезжать из дому. Жена сама приходит ночью, посидит у постели, оба молчим. Не сказав ничего, она уходит, я не задерживаю, а раньше рад был её ласкам. Но что самое страшное – это робость, которая охватывает меня при виде её.
– Кого?
– Пленной иноверки.
– Кто она? Откуда взялась?
– Наиб Ахвердиль-Магома захватил её вместе с обозом под Моздоком. Её отец – один из богатейших купцов города. Она невеста генерала, который дрался с нами под Ахульго.
– Может быть, ты влюблён?
– Не знаю, но только образ её преследует меня всюду день и ночь, манит и волнует. Пойдем, взгляни на нее, и ты убедишься, что нет подобной во всей Вселенной.
Устад поднялся, накинул халат и последовал за Шамилем. Они вышли в тёмный коридор, остановились перед стеклянной дверью. В комнате горела чуть прикрученная большая керосиновая лампа – Анна боялась спать без света.
– Смотри на тахту, – шепнул имам.
На тахте, разметав длинные волосы по белоснежной подушке, лежала девушка.
Шамиль, потянув за рукав халата, отвёл удивленного учителя.
– Да, сын мой, соблазн велик! Она неотразима. Красавица из сказок Шахразады! – сказал старик, входя в кунацкую. – Теперь всё понятно, сын мой, это любовь – великое, властное чувство, которое можно умерить только сближением…
– Сближением? – переспросил Шамиль.
– Да.
– Как можно? Она ведь не жена мне и к тому же христианка. Я не могу прикоснуться к ней…
– Почему? Ведь касались и касаются халифы и султаны чужеземных красавиц-наложниц гарема?
– Зря ты, учитель, сравниваешь меня с царственными особами стран Востока. Твой ученик – простой уздень. Но даже будь я потомственный владыка халифата, не последовал бы дурным примерам и ни за что не пошёл бы на беззаконную близость не только с иноверкой, но даже с мусульманкой.
– Напрасно. Ты, имам, такой же властелин, как любой шах или султан. Никто не осудит тебя за близость с той, которая по праву принадлежит тебе.
– По какому праву? – спросил Шамиль.
– По закону войны, – ответил устад.
– Но об этом нигде не сказано в Священном писании.
– Это диктуется волей победителя, – возразил устад