Зимопись. Книга шестая. Как я был стрелочником. Петр Ингвин
боготворила капитана, вместе с его успехами росло общее благосостояние, каждый надеялся однажды скопить на собственный челн. Оську, как выяснилось, Венцемир купил у погибавших с голоду родителей, через несколько лет он отработает и сможет вернуться домой, если там еще кто-то жив.
В открытый люк я видел некоторых членов команды. При себе у каждого имелся короткий меч – оружие для абордажа или боя-свалки, за спиной или в пределах досягаемости – лук. Бывалые морячки. Небольшим суденышкам речных пиратов взять таких можно только ценой больших жертв, а жертвенность в среде разбойников не в ходу. Дело Венцемира процветало, и меня на «Везучем» ждала завидная судьба обеспеченного в будущем моряка. Или речника – еще не выяснил, как правильно называть. Оська сообщил о перспективах сразу, словно уговаривал остаться, если капитану Венцемиру почему-то предпочту рыб. Это напрягло. Если юнга допускает, что такой выбор имеет право на существование…
Почему везде мерещится подвох? Просто рад парень, что появился кто-то младше, и шишки теперь будут сыпаться на другого.
Подвешенные на бортах щиты, частично видимые снизу, имели овальную форму. У Селиверстовой команды они были каплевидные, а в подарок мне, как чужеземцу, преподнесли круглый. Видимо, каждая местность имела свои оружейные традиции.
– Вы откуда, из какой страны… или местности? – Будь у меня немножко больше знаний, не пришлось бы выглядеть невеждой. – Имею в виду как всех вместе, так и по отдельности. Сам откуда родом?
– Неважно. – Оська насупился. – Тебе тоже советую забыть. Даже имя сменить, чтоб слухи не дошли.
– Какие слухи?
– Всякие. – Парень поднялся, для чего ему пришлось г-образно согнуться, и направился к лестнице.
– Развяжи, – попросил я, пошевелив связанными руками.
Оська испуганно замотал головой:
– Приказа не было!
– Но я теперь член команды.
– Все так говорят. А потом… – Он осекся и умолк.
– Что? – тихо спросил я.
– Ничего.
– Оська! – позвали сверху. – А ну тащи сюда свою тощую задницу!
Парень унесся, гулко топая по сыроватым холодным доскам.
Через некоторое время я не выдержал.
– Развяжите меня! – унесся мой крик в небеса.
В люке показалась чья-то голова, из-за резкого контраста черты не просматривались.
– Зачем?
– Я теперь один из вас!
– Вот и докажи – молчанием и послушанием.
Я узнал этот голос – он принадлежал капитану.
– Ты абсолютно свободен в пределах, которые необходимы, – объявил Венцемир. – Слишком много свободы – опасно.
– Слишком мало – тоже опасно, – буркнул я.
– Именно. Полная свобода нужна лишь тем, кто умеет пользоваться. Поэтому ты связан. Подумай над этим.
В освободившемся проеме мелькнул сворачиваемый парус – ветер переменился, а косых парусов с умением ходить галсами еще не придумали. Судя по тому, что челн не тащили вдоль берега, а движение продолжалось,