Темная ложь. Джена Шоуолтер
им, если они поддадутся его чарам. Но тем, как правило, было наплевать – они все равно кидались в омут с головой. То же случилось и со Скарлет: она чувствовала, что с ним будет непросто, но это не отталкивало ее, а, напротив, привлекало. Сейчас на Гидеоне красовались черная футболка с надписью You Know You Want Me[1] и черные, слегка мешковатые джинсы, которые поддерживал серебристый ремень, сделанный в виде цепи. Его лицо было усеяно пирсингом, особенно бросалось в глаза колечко в губе, тоже серебряное. «Наверное, он подбирал его, чтобы гармонировало с ремнем», – ядовито отметила про себя Скарлет.
Гидеон всегда заботился о внешности и терпеть не мог, когда над ним за это подтрунивали. Когда-то эта особенность характера любимого очень забавляла Скарлет – оказывается, и у сурового воина есть свои слабости. Однако на сей раз она ничуть не умилилась. «Вот он стоит там, похожий на аппетитный трюфель, пропитанный карамельным соусом, а я, должно быть, выгляжу как крыса, которую искупали в сточных водах», – подумала она. Когда Скарлет жила в замке, Владыки каждый вечер приносили ей воду, чтобы помыться, но на этом гигиенические удобства заканчивались: у нее не было доступа ни к стиральной машинке, ни к утюгу, ни даже к расческе.
– Нам нечего друг другу сказать, а? – проговорил Гидеон.
Скарлет знала: Гидеон имеет в виду противоположное сказанному им, и прекрасно поняла, что он хочет поговорить. «Будь осторожна, не дай ему понять, что ты на самом деле чувствуешь», – мысленно предостерегла она себя. Приподняла бровь, изображая полное равнодушие.
– Вспомнил меня? – В ее голосе не прозвучало ни намека на обиду.
Из глаз Гидеона исчез всякий намек на эмоции, он стал жестким.
– Конечно.
«Значит, не вспомнил, – поняла Скарлет. – Ублюдок!» Выражение ее лица не изменилось, ни одна мышца не дрогнула, чтобы не дать собеседнику понять всю глубину пережитого ею огорчения.
– Зачем же ты тогда увез меня из крепости? – спросила она.
Говоря это, Скарлет нарочито медленно провела пальцем по шее, затем между грудями. Ей хотелось испытать его, и воин не обманул ее ожиданий: его взгляд неотрывно следовал за ее пальцем. «Выходит, какая-то часть его по-прежнему находит меня привлекательной?» – спросила себя она.
– Я очень опасная женщина.
– Не знаю. – Слова прозвучали глухо, как будто у говорившего перехватило дыхание. – И я не увез тебя из крепости, чтобы ничто не мешало нам спокойно поговорить по душам.
«Выходит, им двигало не желание, а банальное любопытство», – поняла Скарлет. Ее рука упала на колени. Но она не почувствовала разочарования. Ее закаленное болью сердце давно перестало быть восприимчивым к подобным уколам. По крайней мере, ей очень хотелось, чтобы это было так.
– Ты дурак, если думал, что перемена декораций развяжет мне язык, – отрезала она.
Гидеон промолчал, но Скарлет заметила, как дернулась мышца на его щеке. Его явно не обрадовали ее
Ты знаешь, что хочешь меня (