Тихие ужасы современного города. Наталия Николаевна Антонова
Никифор напился с вечера, а ночью устроил резню в собственном курятнике.
Разбуженная шумом жена пыталась прекратить истребление безвинных кур, но Никифор принялся бегать за ней по селу с окровавленным ножом.
При этом он кричал во всё горло, – Оборотни! Вампиры!
– Всё село перебудил паразит! – сказала тётка.
– И что же дальше? – спросила Раиса, затаив дыханье.
– А что дальше? Поймали его мужики, связали, да в сарае и закрыли.
– Тётя, а чего это с ним?
– Да, кто ж его знает, Рая. Может белая горячка, может ещё что. Когда его поймали, он весь мокрый был и трясся, как припадочный.
Тётка помолчала и прибавила, – он и раньше скандалы устраивал, но не до такой степени. Да и отец у него не ангел был. По пьянке его трактором задавило. А то ещё, когда Никифор мальчишкой был, отец его бывало ночью разбудит жену и детей, да и выгонит на мороз в одном исподнем. Другие-то дети, когда выросли, в город уехали, а Никифор тут остался, женился на Анне. Мать-то ей Анне говорила, куда, мол, идёшь, а она девчонкой совсем была. Глупая ещё, вот и выскочила за Никифора, точно околдовал он её, а тут и дети один за другим пошли. Теперь одумалась, жалеет.
– А Никифор и сейчас в сарае? – неожиданно спросила Раиса.
– А где же ему и быть, – спокойно ответила тётка, – перебесился, теперь, должно быть, дрыхнет.
Раиса почувствовала, что во рту у неё пересохло, а сердце учащённо забилось.
Её душевную территорию опустошённости яркой вспышкой молнии пронзила мысль, – Никифор такой же непонятый и одинокий, как я.
Через миг она похолодела, испугавшись собственной мысли.
– Я, кажется, с ума сошла, – подумала Раиса, и слёзы потекли из её глаз.
– Что с тобой, Рая? – всполошилась тётка.
– Ничего, тётя, просто сердце ни с того, ни с сего сжало.
– Это, Раечка, пройдёт, – пожилая женщина опасливо взглянула на племянницу и тихонько коснулась её плеча, – ты, Раюша, в голову-то ничего понапрасну не бери.
– Тётя, я пойду, выйду, – Раиса поднялась из-за стола, – спасибо, всё было так вкусно.
– Да, не за что, деточка, – вздохнула тётка, всматриваясь в лицо Раисы.
Племянница последнее время беспокоила её.
– Что-то с ней не то,– думала тётка. А сегодняшние внезапные слёзы ещё больше встревожили женщину. Она вглядывалась в лицо племянницы, но не могла понять, что же у неё на душе.
Раиса выскользнула из кухни, пошла в чулан, опустилась в подпол и налила из кувшина молока в глиняную миску.
Повязав на голову тёмный платок, она отправилась на край села, где находился ничейный сарай, в который и заперли Никифора.
Подойдя к двери, она тихонько постучала.
– Откройте! – тотчас отозвался повар.
– Никифор, не шуми. Это я, Раиса.
– Открой!
–У меня нет ключа, – она посмотрела на огромный висячий замок, – я не могу тебя выпустить.
– Тогда чего пришла? – грубо спросил Никифор.
– Я принесла тебе молока.
– От бешеной коровы? –