Песок. Сага о настоящих искателях приключений. Татьяна Осипова
в сторону бесчувственной женщины. – Если позволите, я сейчас же приведу её в чувства.
Под бдительным взглядом двух мужчин Насер склонился над Тумановой. Он погладил её по волосам и тихо прошептал:
– Приди в себя, проснись и не вини меня ни в чём.
– Что ты там шепчешь, подлое отродье? – Пётр боялся, что Насер сделает ещё хуже.
– Погоди, – Сергей взял его за руку, – сейчас всё будет ясно и, если что…
– Если что, я прикончу этого подонка, – процедил сквозь зубы Туманов.
Через несколько минут Анна открыла глаза и, увидев перед собой Насера, ничуть не испугалась его. К своему несчастью, она хорошо поддавалась внушению. Она непонимающе огляделась вокруг и, увидев себя в одной сорочке, быстро накрылась одеялом.
Пришлось долго объяснять, почему она оказалась в постели Кочетко и кто в этом виноват.
Она не могла поверить, что почти час находилась в глубоком трансе и что Насер – она его сразу узнала – хотел украсть карту.
– Я прошу выслушать меня, – взмолился парень. – Мне не нужна эта чёртова карта, она понадобилась одному богачу, который сейчас держит мою сестру в своём гареме наложницей.
– Не понимаю, это что – ещё одна сказка из «Тысячи и одной ночи»? – Анна недоверчиво склонила голову на бок.
– Позвольте мне всё рассказать с самого начала, и быть может, вы сможете всё понять.
Мужчины переглянулись, и Сергей, пожав плечами, сел рядом с Анной:
– Присаживайся, мистер вор, – может, мы и выслушаем тебя.
– Но это не значит, что поверим. – Туманов вынул из кармана халата пачку сигарет и, предложив их Сергею и «гостю», удобнее устроился в кресле у двери. Насер знал, что не сможет сбежать, – русские учёные оказались не робкого десятка, как он сначала подумал, и смогли дать ему достойный отпор.
– Я начну с того, что однажды в кафе моего отца остановился иностранец. Мы сдавали несколько комнат, чем и жили. Мы не были богаты, но и не бедствовали. У меня три брата: Али, Нугман, Ходжа – и две сестры: Фарида и Лала. В Каире мы обосновались десять лет назад, приехав из Ирана. Когда мы приехали в Египет, мне только что исполнилось двадцать лет.
Так вот, этот иностранец из Лимы, как он сказал это где-то в Южной Америке. Он сразу начал как-то по-особому смотреть на Лалу – в свои восемнадцать лет она была настоящей красавицей.
Как-то вечером я заметил, что на заднем дворе Лала не одна. Я обошёл дом и через дыру в заборе увидел, как она целовалась с этим иностранцем. Меня словно кипятком ошпарило. В тот вечер мы сильно поругались, я грозился, что расскажу всё родителям, если она не перестанет позорить нашу семью. Она плакала, умоляла ничего не говорить, а потом, через две недели, исчезла. Позже я нашёл письмо, которое она оставила для меня.
«Милый мой брат Насер! Я очень люблю и тебя, и всю нашу семью, но не могу поступить иначе. Хуана-Антонио я люблю больше жизни. Ничего не осталось от моей гордости, мне стыдно за свои чувства, но я не могу представить,