Новые боги. Алексей Пехов
темно-коричневый камзол из плотного английского сукна, серебряные пуговицы с гравировкой герба Адмиралтейства, темные штаны из шотландской шерсти и лакированные башмаки с янтарными пряжками.
Грэг, сложив губы трубочкой, свистнул. Звук мгновенно подхватил ветер и швырнул к сизым небесам. Кадаверциан чуть подался вперед, прищурился, вглядываясь в снежную пелену, вытянул руку, и из мрака на нее спикировал бесформенный мокрый комок.
– Что это? – брезгливо поинтересовался Бальза.
Тварь оказалась попугаем. Во всяком случае, была им до той поры, пока жила. Теперь это было нечто с торчащими во все стороны редкими темно-фиолетовыми перьями, сквозь которые проглядывала серо-розовая кожа. Глаза птицы горели ядовитой зеленью.
– Это Пако, – отозвался мастер Смерти. – Пако, познакомься с господином Бальзой.
Гадина неуверенно потопталась на руке хозяина, затем перебралась ему на плечо, окинула Миклоша придирчивым взглядом, подняла огромный хохолок и произнесла резким до одури голосом:
– Мистер! Дайте шиллинг!
– Надо же! – удивился Грэг. – Похоже, ты ему понравился.
Бальза скривился:
– Флибустьерское прошлое?
– Вроде того, – улыбнулся в бороду кадаверциан.
Попугай нахохлился. Вид у него был такой, словно его прожевала, а затем выплюнула голодная кошка.
– И что, эта курица отправится с нами?
– Куда я – туда и он.
Миклош тоже нахохлился и мрачно подумал, что ошибся – следовало брать с собой Адриана.
Не сговариваясь собеседники пошли по дороге, направляясь в глубину парка.
– Весна в этом городе особенная, – улыбнулся некромант, глядя на снежную круговерть.
– Да уж, тут не поспоришь, – согласился господин Бальза. – Что тебе известно о Садах Боли?
– Не много. Лишь то, что я смог отыскать в библиотеке Вольфгера перед сегодняшней встречей.
– Значит, лишь домыслы. Ладно. Просто держись рядом и постарайся не заниматься самодеятельностью.
– Как прикажете, капитан. – Иронии в валлийце было хоть отбавляй.
– Кренгельс[5] тебе в задницу! – прокомментировал Пако.
– Его можно как-нибудь заткнуть? – раздраженно поинтересовался нахттотер.
У него руки чесались уничтожить говорливую тварь.
– Говорю же, Миклош, ты ему нравишься. Обычно с чужаками он молчалив, как рыба. Кстати, почему ты выбрал это место? В путешествие можно было отправиться и из дома.
– Не мог упустить возможности выйти на прогулку. Превосходная погода для того, чтобы подышать свежим воздухом. Не находишь? – съязвил нахттотер.
Грэг оценил иронию и хлопнул тхорнисха по плечу так, что тот едва не улетел на обочину.
– Поаккуратнее! – возмутился Бальза.
– Мистер, дайте шиллинг! – вновь заканючил мерзкий попугай.
Его зеленые глаза глядели зловеще, и Миклош про себя пожелал проклятой птице сдохнуть
Кренгельс