Волки и Тени. Ксения Крутская
на ту сторону, чтобы искать ее там, пока Мария строго-настрого не запретила ему это? И кстати, я не уверена почему-то, что он воспринял ее запрет всерьез, – вырвалось у нее, и только произнеся эти слова, она поняла, что это правда. За Бьёрном определенно нужен глаз да глаз.
Василий опомнился и провел рукой по лицу.
– Да знаю я, знаю, – устало проговорил он. – Не думай обо мне плохо, никогда я не обвинял Бьёрна в том, что Анна пропала. И в безразличии к ее судьбе его уж тем более нельзя упрекнуть. Он тогда вообще дома не появлялся. Всю Долину облазил – искал малейшие следы. Свалился с уступа и сломал ногу… – Василий вздохнул. – Паршиво мне, Ольга. Не обращай внимания на то, что я тут наговорил. Пожалуйста, прошу тебя, – он снова сел на корень и уставился на воду. – Не хочу идти домой. Там мамка… представляю, в каком состоянии… А надо, я должен быть с ними. Посижу еще немого и пойду. Побудешь со мной?
Ольга подошла и села рядом. Василий прислонился плечом к ее плечу.
Маленькую стаю накрыли тоска и растерянность. Василий два дня провел в деревне у родных и вернулся после похорон брата, осунувшийся, заросший щетиной и непривычно молчаливый. Ольга и Бьёрн за время его отсутствия попытались скорректировать маршруты патрулирования, чтобы захватить окрестности деревень – Бьёрн не хотел отказываться от наблюдения за маяками, но и слова Василия принял во внимание. Теперь каждый из маршрутов удлинился и занимал уже не три-четыре, а пять-шесть часов. Два патруля не успевали обойти все маршруты за световой день и зачастую вынуждены были возвращаться уже в полной темноте. Кроме того, день начал сокращаться, темнело все раньше и раньше. Ольга ждала возможности сдать тот самый «экзамен» на право патрулировать самостоятельно – ждала и боялась.
В конце июля на Долину обрушились дожди и грозы. Земля раскисла, дороги и перевал стали опасными, Река угрожающе поднялась из своего ложа. Иногда дождь лил сутками, не переставая, только то усиливаясь до секущего ливня, то ослабевая до мелкой мороси, больше похожей на крупный туман.
Патрулирование, естественно, не прекращалось в любую погоду. Дождь заметно осложнял задачу, так как сумерки, туманы и потоки небесной воды делали различение Теней практически невозможным что днем, что ночью. И Ольга в итоге нисколько не удивилась, когда в окрестностях маяков началось настоящее нашествие.
Однажды утром, воспользовавшись тем, что дождь, хлеставший и без того пропитанную водой землю всю ночь напролет, немного утих на рассвете, Ольга и Бьёрн выступили в поход к шестому маяку. Часть пути они, как обычно, проехали на Васином армейском джипе, на который, по случаю дождливой погоды, был натянут брезентовый тент. Оставив машину в одним им известном укрытии за пару километров до Кара-Йола, дальше они двинулись пешком вдоль стены скал, под деревьями, внимательно глядя по сторонам.
Маяк находился в своеобразной нише,