Священный цветок. Чудовище по имени Хоу-Хоу. Она и Аллан. Сокровище озера. Генри Райдер Хаггард
нашим приближением явно следили: едва нос лодки ткнулся в сваю, на берегу заиграл рог. На звук из хижин высыпали люди и помогли нам причалить. Лицом и сложением они очень напоминали Комбу и его товарищей. Казалось, это разновозрастные члены одной семьи. По сути, так оно и было из-за частых браков между родственниками.
В наружности высоких, бесстрастных, облаченных в белое людей ощущалось нечто недоброе, неестественное и даже нечеловеческое. Типичная для африканцев веселость в них отсутствовала совершенно. Понго не кричали, не болтали, не смеялись. Они не толпились вокруг, пытаясь потрогать гостей и потеребить чужеземное платье. Они не выказывали ни страха, ни удивления. Они молчали и смотрели на нас с пугающим безразличием, словно прибытие троих белых людей считали рядовым явлением.
Не впечатлил понго и облик чужестранцев. Правда, кое-кто улыбался, глядя на белую бороду Брата Джона и на мои торчащие волосы, показывал на них тонким пальцем или древком большого копья. Я заметил, что острием копья понго для этой цели не пользовались, вероятно чтобы мы не расценили жест как враждебный. Как ни унизительно, но нужно прибавить, что Ханс единственный смог заинтересовать понго. Его безобразное сморщенное лицо вызывало у них острое любопытство – может, казалось диковинным, а может, у столь пристального внимания была иная причина, которую читатель со временем угадает.
По крайней мере, я слышал, как один из понго показал Комбе на Ханса и спросил: кто этот человек-обезьяна, бог или всего лишь предводитель прибывших чужеземцев? Ханс впервые слышал подобный комплимент и был весьма польщен. Остальным нашим спутникам сравнение лестным не показалось. Разгневанный Мавово пригрозил Хансу: мол, еще одна любезность, и он поколотит готтентота прямо на глазах у понго, чтобы его больше не путали ни с богом, ни с предводителем.
– Не грози мне, зулусский мясник, я гожусь на любую из этих ролей! – негодующе воскликнул Ханс и с характерным готтентотским хихиканьем прибавил: – Хотя прежде, чем будет съедено все мясо, то есть еще до конца нашего странствия, вы увидите меня и тем и другим.
Смысл этого замечания мы поняли не сразу.
Когда мы вылезли из лодки и собрали свой багаж, Комба повел нас по широкой чистой улице. По обеим сторонам ее стояли большие хижины, о которых я упоминал. При каждой хижине имелся огороженный сад, что для Африки редкость. Благодаря этому малонаселенный город Рика занимал довольно большое пространство. Кстати, ни стена, ни другие укрепления город не окружали – его жители не боялись нападения, их надежно защищало озеро.
Главной особенностью этого места была тишина. По-видимому, понго не держали ни собак, ни домашней птицы; лая или кудахтанья я ни разу не слышал. Мелкий скот имелся в изобилии, но пасли его за городом, там было безопасно, а молоко и мясо доставляли жителям по мере надобности. Взглянуть на нас собралось немало горожан, но они не толпились вокруг, а небольшими группами стояли у ворот своих домов. Семьи состояли в основном из одного мужчины