Марсианка Подкейн. Гражданин Галактики (сборник). Роберт Хайнлайн
космической гвардии на темной стороне Меркурия непрерывно передает штормовое предупреждение и сводку состояния Солнца…
…и вдруг передача прерывается.
Возможно, упало напряжение в сети «Гермеса», и вскоре включится аварийный передатчик. Возможно, виновато обычное «затухание» радиоволн, а буря еще не разразилась, и вскоре «Гермес» пришлет ободряющую сводку.
Но возможно и такое, что первый солнечный шквал обрушился на Меркурий со скоростью света, выжег глаза станции и заглушил ее голос чрезвычайно мощным излучением.
Вахтенный офицер в центре управления корабля ничего не знает наверняка, а рисковать не имеет права. Как только связь со станцией «Гермес» прерывается, он в ту же секунду бьет ладонью по клавише, запускающей большой таймер. Когда тот отстучит положенное число секунд (и если «Гермес» еще молчит) – раздается сигнал общей тревоги. Положенное число секунд зависит от того, где находится корабль, насколько далеко он от Солнца и когда ударный фронт волны, накрывшей станцию «Гермес», до него доберется.
Вот тут-то капитан начинает грызть ногти и зарабатывает седину и высокое жалованье… Ведь именно он должен решать, на сколько секунд отсрочить тревогу. Собственно, если учесть, что первый шквал движется со скоростью света, у него вообще нет времени, потому что передний фронт волны придет к нему в то же мгновение, когда прервется передача. Или если угол приема сигналов неблагоприятный, возможно, это его собственный радиоприемник забит помехами, а станция «Гермес» все еще пытается с ним связаться и посылает свои последние предупреждения. Он не знает.
Но он хорошо знает, что, если всякий раз будет включать сирену и гнать всех в убежище, людям это надоест, они перестанут пугаться и в случае настоящей тревоги среагируют недостаточно быстро.
Еще он знает, что наружная обшивка останавливает любое излучение электромагнитного спектра. Из всех фотонов (ничто другое не распространяется со скоростью света) только самое жесткое рентгеновское излучение способно проникнуть в пассажирскую зону, да и то немного. Но чуть погодя приходит настоящая опасность – тяжелые, средние, легкие частицы – весь обычный мусор ядерного взрыва. Все это летит быстро, но не со скоростью света. До встречи с ними людей надо укрыть в убежище.
Капитан Дарлинг, исходя из положения корабля и сводки «Гермеса», установил отсрочку в 25 секунд. Я спросила, почему он выбрал именно этот интервал, а он только осклабился без особого веселья и сказал: «Посоветовался с духом моего дедушки».
Пока я была в рубке, дежурный пять раз включал секундомер… и пять раз связь со станцией «Гермес» восстанавливалась до того, как падал флажок, и переключатель возвращали на место.
На шестой раз секунды истекали одна за другой, мы ждали, затаив дыхание… но связь с «Гермесом» не восстановилась, и сигнал тревоги взвыл, словно трубы Страшного суда.
Капитан повернулся и с каменным лицом двинулся к люку радиационного убежища. Я осталась