Итальянская и испанская литературная классика на отечественном экране и русская на итальянском и испанском экранах. Материалы международной научной конференции 8–9 декабря 2011 года. Сборник статей
в своих обсуждениях. На своем мастер-классе, проведенном в рамках этого фестиваля, он также заметил, что итальянцам русская литература близка – ближе, чем любая другая европейская литература, даже французская. Ту же мысль режиссеры озвучили почти десятилетием ранее, в 1993 году, в беседе с Жаном Жили, размышляя о своих экранизациях Толстого: «…» для нас, итальянцев, для нас, тосканцев, и для нас двоих в особенности, сыграл роль тот факт, что мы чувствуем (себя ближе к русской цивилизации, к русской жизни, чем к любой другой европейской стране. «…» Как там, так и здесь (в Италии), вся наша цивилизация рождается из связи с землей. «…» эта деревня, крестьяне «…» Достоевский, по-нашему мнению, работает с теневой стороной человека, Толстой же наоборот выталкивает его на солнце. А так как для кино необходим свет, нам было проще иметь дело с Толстым»[27].
К моменту этой беседы у итальянских кинорежиссеров было уже две экранизации произведений Льва Толстого – «Петух святого Михаила» (1971) и «И свет во тьме светит» (1989). Первая перенесла на экран позднюю повесть Льва Николаевича «Божеское и человеческое», вторая – «Отца Сергия». Позднее, в 2001 году, братья Тавиани обратятся к толстовскому роману «Воскресенье», и представленный ими в конкурсе Московского международного кинофестиваля одноименный фильм получит «Золотого Георгия» как лучший фильм.
Когда в 1971 году братья Тавиани дерзнули на свою первую толстовскую экранизацию, за их плечами был почти двадцатилетний опыт работы в кино, сотрудничество с Роберто Росселлини, Чезаре Дзаваттини, Валентино Орсини, Иоринсои Ивенсом, репутация художников левых убеждений, смело поднимающих в своих кинопроизведениях острые политические темы, а в их фильмографии значились такие фильмы, как «Человек, которого нужно уничтожить» (1962) и «Брачное беззаконие» – о сицилийской мафии и законодательстве о разводах, «Ниспровергатели» (1967) – о растерянности левых итальянских интеллектуалов перед лицом политического и общественного кризиса в стране, и философская антиутопия «Под знаком Скорпиона» (1969), снятая в преддверии десятилетия, провозгласившего в Италииэру политического кино. Как видим, в конъюнктуре (даже в лучшем смысле этого слова) братьев Тавиани не заподозришь: принято считать, что снятые в это расположенное к острому политическому кинематографу время и выбивающиеся из его контекста метафорически-притчеобразные «Под знаком Скорпиона» (1969), «У святого Михаила был петух» (1971) и «Аллонзанфан» (1974) составляют трилогию. Картины объединяются темой революции как утопии, которая пленяет деятельные умы возможностью изменить мир, вовлекая активных людей в служение этой идее и требуя от них жертв и полной самоотдачи, а затем проходит по их судьбам красным колесом террора, жестокости, смерти. И показано это на примере анархического движения в Италии XIX века. Второй фильм трилогии – «У святого Михаила был петуха» – экранизация «Божеского и человеческого» Толстого. Как видно по дате создания, картина была снята после студенческих волнений в Европе 1968 года, и можно предположить, что является