Посёлок (барамберус рокакану). Михаил Остроухов

      Интересно, а Черный Великан следы оставляет? – у меня вопрос возник. Пашка, говорит: исчез, но что это значит, не мог же он в воздухе раствориться, может быть, просто через черный ход сбежал: вот тут и надо разобраться. Страшно, конечно, за это дело браться: Великан-то, если захочет, меня на одну ладонь положит, а другой прихлопнет, но, как говорится, тело пух, да силен дух!

      Вышла я из клуба и к черному ходу: смотрю и вправду рядом с ним большие следы: хотя как большие, размер сорок шестой, сорок седьмой: по великанским меркам это не великан, а так себе: мелочь пузатая, бояться особенно нечего!

      Осмелела я и пошла по следам: сорок шестой размер среди всех следов выделяется. Единственное, что меня смущало, что какой-то еще след к великанскому привязался: все время рядом идет, другие следы в сторону уходят, а этот всегда поблизости: подозрительный следок! Но не Пашкин, Пашка к себе побежал: я видела.

      Следы на главную улицу вышли: едва их не потеряла, но к счастью, Великан на тропинке у котельной отметился: главное смотреть внимательно.

      Поблуждали следы по поселку и к мехмастерским повели.

      Я туда: (ворота не закрыты: одна створка с петель соскочила) внутри трактора разобранные, а вокруг них запчасти лежат и ветошь использованная, пол в пятнах, маслом пахнет.

      Люди работают, я хожу, приглядываюсь. Где же этот проклятый Великан? Вроде, все наши ребята ― поселковые, только чумазые как черти: не сразу узнаешь.

      – Ты что, бабка, тут крутишься? – вдруг меня Сашка Кудрявый спрашивает: я ему на пути попалась: он здоровую шестерню тащил (и как только поднять ее смог: вот силач)?

      – Сюда великан не заходил? – я ему в ответ.

      – А какой он? – Сашка шестерню положил.

      – Огромный.

      – У нас Андрюшка Жулдыбин самый высокий, да и то он: метр восемьдесят.

      – Что старушке нужно? – Петька Тимошкин подскочил, руки о тряпку вытирает.

      – Великаном каким-то бредит.

      – Великанов видно издалека, а великих порой не разглядишь и в упор, ― Петька улыбается, на себя пострел намекает: сам-то он не высокий.

      – Отвечайте: был Великан? – я злюсь.

      – Ты что, бабка, белины объелась?

      – Где вы его прячете?

      – Точняк: сбрендила бабуся, ― Петька нижнюю губу выпятил.

      – У меня сведенья точные – я не отступлю.

      – А ну ее, ― Сашка рукою махнул, ― давай работать.

      – У начальника спроси, Пал Палыч в кабинете, ― Петька мне посоветовал.

      Поднялась я по лесенке на второй этаж – там контора: два стола помещаются. Пал Палыч за одним сидит: карандаш точит. Сам на карандаш похож: худой, а нос длинный да острый.