Роза и крест. Элеонора Пахомова
способен на такое?
– Ты что, Ваня, по старой дружбе под монастырь меня подвести решил? – Ливанов прищурился, но при этом на губах его угадывалась улыбка.
«Расколется Серега, никуда не денется», – тут же сделал вывод коварный майор. Он несколько драгоценных часов потратил на то, чтобы найти в Интернете кое-какие данные о публичных персонах, обращавшихся за помощью к профессору. На каждом листе было черно-белое фото и краткие сведения из их биографий.
– Да, недостатка в клиентах у Заславского, по всей видимости, не было, – Ливанов отогнул край подборки большим пальцем и позволил листкам с шелестом опуститься на место. – Хорошо, посмотрим, кто тут у тебя.
Он начал с сортировки. В итоге по левую руку от него на столе оказалась бóльшая часть замятинской пачки. «Этих мы не разрабатываем. Мелковаты», – последовала ремарка.
– А это все знакомые мне лица. Теперь я вспомнил, откуда мне фамилия твоего Заславского известна. Ну что, дубль два?
Ливанов снова стал раскидывать оставшиеся листы на две стопки, было их совсем немного. Справа он сложил тех, кто, по его мнению, был вне подозрения по этому делу. Таких досье оказалось три – Замятин подметил. В руках у психотерапевта остались личности, на его взгляд, неоднозначные. Он держал перед собой два досье.
– Вот.
Он положил перед Замятиным распечатку, с которой на майора серьезно смотрел сквозь очки известный банкир.
– Перекрытый наглухо, – поставил диагноз Ливанов. – И у этого тоже тараканов, как дерьма за баней.
К майору перекочевал еще один лист с данными на не менее крупного предпринимателя, владельца агрохолдинга.
– И что с ними не так? – спросил Замятин.
– Да все с ними не так, состояния у них пограничные. Они на волосок от шизофрении, а может, уже и перешагнули эту грань. В какой момент и как именно их переклинит, одному Богу известно. Банкир этот псих, каких мало. Приступы неконтролируемой агрессии, руководящая истерика. Особо приближенных подчиненных может и об стол приложить, и пепельницей в голову запустить, и ногами отметелить. Если начинает орать, то спасайся кто может. В общем, контроля над собой у него с каждым днем все меньше. В его ближнем круге остаются лишь те, кто еще с лихих девяностых привык на волшебных пенделях летать, или те, с кем он по ряду причин хоть как-то сдерживается. Может, профессор ему сказал что лишнее? Хотя я не слышал, чтобы он увлекался чертовщиной. А для того чтобы пусть даже спонтанно такое учудить, в голове должен быть определенный набор информации.
– А он случайно к каким-нибудь тайным организациям не относится? Ну, например, к масонам?
Ливанов посмотрел на Замятина и хмыкнул.
– Ну, ты жжешь, Ваня! – констатировал он с усмешкой. – Нет, этот не относится. Вот этот входит в масонскую ложу.
Он выудил из пачки «вне подозрения» листок с данными на еще одного крупного предпринимателя. Замятин аккуратно сложил его пополам и отодвинул в сторону.
– А что со вторым подозрительным?
– Этот, –