Социокультурные изменения в российской деревне в 1861–1914 гг. на примере Центрально-промышленного района. Анна Иванова
о положительном решении им их просьб. Среди крестьян бытовало убеждение, что «как скажут крестьяне на сходе, так царь и решит».158
Иногда народная молва приписывала царю даже занятия хлебопашеством, а чиновники для крестьян всегда были «лукавыми царскими слугами», стоящими между царем и народом.159Народные толки даже связывали проведение первой Всероссийской переписи населения 1897 г. с заботой царя о народном благе. «Царь хочет, видно, дать крестьянам какие-нибудь льготы», – говорили крестьяне Московского уезда. Крестьяне Новоторжского уезда Тверской губернии утверждали, что царь-батюшка заботится о народе, «захотелось ему свое хозяйство в известность привести, вздумал нас сосчитать, о нас заботится наш кормилец».160
В то же время официальные данные свидетельствуют, что уже в последней трети ХIХ в. в судах имелось много дел по обвинению крестьян в оскорблении особы государя императора и членов императорского дома. В «Своде законов уголовных», изданных в 1866 г., статьи 241–248 квалифицировали эти поступки как государственное преступление. Среди этих дел, рассматривавшихся в Московской судебной палате, 61 % был возбужден по поводу «преступлений», совершенных крестьянами.161В фонде канцелярии Тверского губернатора за 1887–1895 гг. сохранилось более 20 дел-донесений уездных исправников об оскорблении крестьянами особы императора Александра III. Это выразилось в произнесении неприличных или дерзких слов. Например, в донесении Бежецкого уездного исправника 26 марта 1887 г. губернатору отмечалось, что во время работы в амбаре местной купчихи в ответ на слова крестьянина, что «надо благодарить Бога и царя, что Бог уродил хлеб, а царь сбавил подати», другой крестьянин выругался в адрес царя и сказал, что «лучше бы он мне на одну душу земли прибавил», за что и был посажен под арест на семь суток. Другой крестьянин произвёл оскорбительное действие по отношению к портрету Александра III. Крестьянин Старицкого уезда, выпив стакан водки в трактире, выругавшись в адрес Николая II, заявил, что «никаких милостей молодой государь не даст». Свой поступок объяснил тем, что во время перевоза через Волгу утопил 21 пуд баранины, после чего с горя и напился.162
Содержание дел по оскорблению особы государя показывает, что разговоры и споры о царе среди крестьян становятся обычным явлением и ведутся в различных общественных местах: трактирах, ярмарках, сельских сходах. Среди обвиняемых в оскорблении царя в основном фигурируют «раскрестьяненные» крестьяне: отходники; лица, проживающие в городе, но приписанные к сельскому обществу; сельские люмпены; кабатчики; мелкие скупщики и перекупщики. Свидетелями, а иногда и доносчиками, как правило, выступали «истовые» крестьяне – домохозяева, имеющие земельный надел. Эти факты свидетельствуют, что в сознании некоторых крестьян в конце ХIХ в. происходит десакрализация образа царя как Божьего избранника, когда идеальный образ царя уже не соответствовал ожидаемому и реальному образу государя. Отдельные
Крестьянское движение в революции 1905 года в документах. Л., 1926. с.11.
Толки народа. // Этнографическое обозрение. М., 1894. с. 135.
Черняев Н.И. Мистика, идеалы и поэзия русского самодержавия. М., 1998. с. 148–149.
Кабытов П.С., Козлов В.А., Литвак Б.Г. Русское крестьянство: этапы духовного освобождения. М., 1988. С.36.
ГАТО. Ф.56. Оп.1. Д 11254. Л.1–8; Д.11379. Л.1–5; Д.11456. Л.2–7.