Проект «Феникс». Франк Тилье
назначенной ею же самой встречи.
– Я побывала в вивоннской тюрьме, и тамошний психиатр всё мне рассказал. О том, что ты приезжал туда, о деле некой Евы Лутц, которое ты сейчас расследуешь. Ты тоже должен мне рассказать – ты должен открыть мне всё, что знаешь об этом.
Шарко хотел было ответить, но сдержал порыв – надо успокоить ее, надо заставить ее вернуться на север и все забыть. Как можно скорее.
– Грегори Царно мертв, Люси. Он умер и похоронен. Тебе больше нечего здесь делать. Возвращайся домой. Забудь все это раз и навсегда, живи своей жизнью.
– Ты ведь вроде бы в уголовку вернулся, да? Ну и где же твой напарник? Почему ты здесь один, ведь так не бывает, не должно быть? Ты же не по службе сюда приехал, так? Тогда зачем?
Шарко водил пальцем по краю чашки, но это ему не помогало, он боялся даже поднять на нее глаза.
– Вижу, ты не утратила своей наблюдательности…
– Зачем ты приехал сюда, Франк?
Он искал слова, чтобы парировать удар, искал, но не находил, справиться с Леблоном или Маньяном ему было бы вдесятеро легче. А стоило оказаться лицом к лицу с Люси, все внутренние барьеры пали. Молчание затягивалось, и он решился в конце концов сказать правду:
– Я приехал сюда, чтобы посмотреть Царно в глаза. Чтобы посмотреть, что сейчас происходит с этой сволочью. Но он умер…
Люси начало трясти, и она тщетно пыталась сдержать дрожь. Она любила этого человека, потом, как ей казалось, возненавидела его больше всех на свете, а сегодня ее уверенность в этом разбилась вдребезги. Значит, Франк Шарко никогда не забывал их: ее, Клару, Жюльетту. Значит, он жил с их призраками в душе, и это они подтачивали его изнутри – как болезнь, ведущая к трагическому исходу. Люси жестом показала официанту, что никакой выпивки ей не надо, и снова повернулась к комиссару.
– Тебе одному не справиться, Франк. Позволь, я помогу! Мне нужно разобраться, мне нужно знать. Мне нужно… необходимо делать хоть что-нибудь!
– Ты больше не служишь в полиции.
– В душе я оттуда не уходила и остаюсь полицейским. Нельзя отступиться от того, что в тебе есть, пусть хоть весь мир старается тебя заставить. Сделай что-нибудь, Франк. Скажи хоть, в каком направлении двигаться. Я смотрю тебе в глаза и прошу тебя. Очень прошу. Наведи меня на след, дай зацепку. То, что ты здесь, доказывает: Царно мертв не до конца, и тебе это известно.
Шарко прижал к губам кулак, как будто предстоявшее ему решение должно было иметь необычайную важность. Что за роковая случайность свела их тут сегодня, тут, так далеко от дома, под этим словно с цепи сорвавшимся дождем? Она его умоляет, она смотрит на него, как нищенка.
– Нет, прости меня, не могу. Это слишком рискованно. Мои коллеги сейчас начнут обзванивать по списку все одиннадцать пенитенциарных учреждений, где побывала Лутц, рано или поздно они доберутся до Вивонна и узнают…
– Если ты скажешь, что сам уже позвонил сюда и им звонить не надо, то ничего не узнают.
Шарко оставался