В смертельной опасности. Сергей Майдуков
же знаешь, как я дорожу своим временем…
– Настолько, что не можешь уделить несколько часов любимому сыну? – пожелал знать Леонид.
Давид в очередной раз почувствовал, что сердце у него есть и оно такое большое, что иногда едва помещается в груди.
– Мы останемся до конца, сын, – сказал он. – Даже если певцы будут фальшивить, а шоумен рассказывать анекдоты про евреев и одесситов.
Леонид улыбнулся и, приблизившись, коротко приобнял отца.
– Спасибо, папа. Это для меня лучший подарок.
– Нет, подарок с меня, – возразил Давид, не показывая, как он тронут скупой сыновьей лаской. – От нас с Ксюшей.
– В таком случае это будет что-то потрясающее, – покивал усмехающийся Леонид. – У нее отличный вкус.
– Только гляди, не смей заглядываться на мою жену! – погрозил пальцем Давид как бы в шутку.
– Упаси господь! – преувеличенно ужаснулся Леонид. – Отбивать женщину у такого мужчины? Я похож на самоубийцу?
Они засмеялись и пошли по коридору, изредка соприкасаясь плечами. Отец и сын, сын и отец, в чем-то похожие, а в остальном очень, очень разные.
Полторы недели спустя Леонид Грызлин плавал в совсем другой воде, соленой, пахучей, искрящейся на солнце. Карибы. Ямайка. Рай на земле.
В Кингстон Леонид прилетел со своим новым другом, Егором Майоровым, восходящей звездой отечественных сериалов. Парень был сказочно красив и так же фантастически глуп. Полгода назад с подачи Леонида он взял кредит под создание собственного фильма и теперь был в долгах как в шелках, и это при том, что съемки даже не начались. Теперь вся его надежда была на Леонида, который прикрывал его от кредиторов и обещал стать инвестором, как только провернет одну сделку.
Егор не спрашивал какую. Он был из породы тех мужчин, которые, смотрясь в зеркало, понимают, что весь мир принадлежит им, поэтому у них всё и всегда будет хорошо.
В такси, везущем друзей из аэропорта в город, играла музыка в стиле регги. Справа от дороги, забитой машинами всевозможных марок, тянулись тяжелые серые стены старинного английского форта. Обвитые плющом, они кое-где зияли провалами, сквозь которые видна широкая бухта и море до самого горизонта.
– Нравится? – спросил Леонид, положив руку на ляжку спутника.
– Экзотика, – сказал Егор. – Я, когда Фандорина играл, в Турции снимался. Тоже очень красиво.
– А там Блу Маунтинс, – сказал Леонид, показывая на далекие вершины, проступающими из дымки за башнями небоскребов. – Голубые горы.
– Хорошее название. Мне нравится.
Егор засмеялся, показывая ровные белые зубы с розовыми деснами. Его ладонь тоже лежала на ноге спутника. Таксиста они совершенно не стеснялись. Захотели бы, так поцеловались прямо у него за спиной, вызывающе поглядывая при этом в зеркало заднего вида. Но эти двое не любили целоваться. За три дня отдыха на Ямайке их губы ни разу не соприкоснулись, чего не скажешь о других частях их тела…
Выбравшись из воды, Леонид подошел к столу и жадно вгрызся в сочную