Последний князь Феодоро. Вячеслав Сергеевич Мартынов
слов брата князя, у Стефана Андроника прошли всякие сомнения относительно покровительства Исаака Алексею Паисию. Теперь он был в этом уверен. Стефан прекрасно понимал, что если расследование будут проводить только мангупские казначеи, то уж Исаак Гаврас, могущественный архонт, найдет пути воздействия на них. Понимая все это, он начал незамедлительно действовать:
– Если позволите, – начал Стефан и, обратив свой взор на князя, увидел, что тот одобрительно кивнул, позволяя ему продолжить, – я бы хотел обратить внимание вот на что, несколько недель назад на большом совете княжества, Его Высочество Исаак Гаврас, настаивал на том, что нам необходимо вести политику умиротворения наших соседей генуэзцев из Капитанства Готии. Причем, Его Высочество так распинался при этом, что даже назвал отказ от дани туркам поспешным решением…
– Я и не отказываюсь от своих слов, но к чему это сейчас, черт возьми, – негодующим басом прервал речь Стефана Исаак.
– Брат мой, не стоит так нервничать, давайте дослушаем до конца, – обратился князь к Исааку, – продолжайте Стефан.
– Так вот, мне кажется, что та пламенная речь Его Высочества Исаака не оставила равнодушным и юного княжича Александра и теперь он даже в политике своей турмы ищет возможности наладить отношения с соседями, а что может быть лучшим поводом для дружбы, чем просьба о помощи. Конечно, наши казначеи ни чем не уступают генуэзским, но ведь архонт и не отказывается от их услуг. Он просто составляет независимую комиссию для расследования и одновременно налаживает добрососедские отношения с консулом Лусты. Это очень мудрый и правильный ход, поэтому лично я поддерживаю Александра в его решении.
– «Вот же хитрец», – подумал Исаак, – «он точно что-то пронюхал о наших с Паисием делах, чувствую, это дело еще выйдет мне боком, слишком много людей начинают совать в него свои носы», – но Исаак Гаврас был не из тех, кто сдавался перед неизбежным и принял бой. – Вы говорите чепуху, Стефан, я говорил о целенаправленной внешней политике княжества, а не о мелких любезностях отдельного архонта. И уж никак не имел в виду вмешательства генуэзцев в наши внутренние дела. То, что Вы сказали – абсурд и не имеет к моей позиции никакого отношения.
– И все же, я считаю решение княжича правильным, – продолжал свой натиск Андроник, – кроме того, насколько мне помнится, Паисий какое-то время работал в мангупском казначействе, не так ли Евгений? – обратился Стефан к главному казначею.
– Совершенно верно, до назначения в Фуну он полтора года отработал в моем ведомстве.
– И откуда же взялась такая гадина, у нас под носом? – не однозначно спросил, как бы в никуда Стефан, и покосился на Исаака. Несмотря на то, что он не спешил бросаться такими серьезными обвинениями, понимая, что пока еще не поймали слугу, не стоит ловить хозяина, Исаак в этот момент дрогнул, и понял, что ему лучше не стоит спорить. Ведь очень быстро выяснится, что Паисий сделал такую головокружительную карьеру, находясь