Двадцать три. Линвуд Баркли
нельзя сказать, что Дэвид с ним не соглашался.
– Они уже заставили нас платить за ТВ, которые было совершенно бесплатным, когда я был ребенком, – возмущался Дон. – И еще создали эти люксовые радиостанции, на которые, видите ли, надо подписываться. Да меня вполне устраивает старое доброе «Эй-эм». Господи, куда мы катимся? Наверняка установят при входе в туалеты на втором этаже автоматы, куда надо будет бросать монетку.
Дэвид спустился на кухню, открыл холодильник и обнаружил там гораздо больше свободного пространства, чем обычно.
– Смотрю, вы практически все уже слопали, – заметил он своей матери, которая готовила завтрак для Дона. Дэвид готов был поклясться, что члены его семьи встали, должно быть, в три часа ночи. Ему ни разу не удавалось спуститься на кухню первым.
– Использовала кое-что для приготовления кофе, – сказала она.
Дон, зажавший в руке кружку, поднял глаза от планшетника, в котором пытался читать новости.
– Что ты сделала?
Арлин метнула в его сторону взгляд.
– Ничего.
– Ты заварила кофе на этой дряни в бутылках?
– Просто пытаюсь использовать воду по назначению.
Он оттолкнул кружку к центру стола.
– Не собираюсь это пить.
Арлин развернулась, уперла руки в бока.
– Ах вот как?
– Да, вот так, – ответил он.
– Что-то прежде не слышала, чтоб тебе не нравился вкус.
– Не в том дело, – пробормотал он.
Арлин указала на кофеварку:
– Что ж, тогда налей туда воды и приготовь сам, по-новому.
Дон Харвуд заморгал.
– Я не умею варить кофе. Ты всегда его варила. Я всегда неправильно отмеряю дозы.
– Что ж, теперь самое время поучиться.
Они смотрели друг на друга несколько секунд, затем Дон придвинул к себе кружку и сказал:
– Прекрасно. В таком случае иду на рекорд, хоть мне это и претит.
– В таком случае пошлю в Си-эн-эн твит, – сказала Арлин.
– Нет, ей-богу, с вами не соскучишься, – заметил Дэвид.
– Это уж точно, – кивнула Арлин. – Чем собираешься заняться сегодня с этим – да упаси нас боже! – возможно, будущим мэром?
– Ничего особенного, – ответил Дэвид. – Похоже, день сегодня будет спокойный.
Тут его отец вдруг поднял голову и напоминал теперь оленя, прислушивающегося, не идет ли охотник.
– Слыхали? – спросил он. Должно быть, где-то сильный пожар. Все утро слышал, как воют сирены.
Эти же сирены разбудили Виктора Руни.
Было начало девятого, когда он открыл глаза. Посмотрел на радио с будильником, рядом на тумбочке стояла недопитая бутылка пива. Спал он хорошо, особенно с учетом того, что было накануне, да и сейчас чувствовал себя неплохо, пусть даже и завалился спать в два часа ночи, никак не раньше. И как только голова коснулась подушки, вырубился моментально.
Он протянул из-под одеяла руку, хотел