Гранит науки и немного любви. Ольга Романовская
дали. Сгребла все в сумку – она валялась тут же, на полу, – и собиралась покинуть здание прежним путем, когда на плечо легла чья-то рука.
Завизжала уже после того, как ударила нападавшего туфлями. Рука сама замахнулась. Каблуки – отличное оружие, особенно острые. Каюсь, в Вышграде пристрастилась к эльфийской моде и носила только такие, зато восхищенные мужские взгляды обеспечены.
И тут случилось нечто странное. Я будто погрузилась в воду и в мягкую вату одновременно. Меня заключили в кокон и, приподняв над полом, развернули.
Полагаю, документы на отчисление лучше подать самой, потому как уже через час меня вышвырнут из академии без права восстановления за нападение на магистра. Да-да, за моей спиной оказался Эдвин Лазавей. Его щеку украшала царапина, а рубашка оказалась разодранной на плече. Угу, я попала. Во всех смыслах этого слова.
– Простите, – пробормотала я, не особо надеясь на снисхождение. – Я не хотела.
– Вы умеете постоять за себя. Агния Выжга, если не ошибаюсь?
Кивнула, изображая вселенское раскаянье. Потом выдавила из себя улыбку и невинно захлопала ресницами. Глупо? Знаю, но иногда помогает.
– Что вы тут делаете?
Магистр снял с меня заклинание, вытащил платок и приложил к кровоточащей щеке – вспорола я ее знатно.
– Вещи забираю.
Правда только отчасти, но ведь правда.
– Лаэрт пустил? – понимающе улыбнулся Эдвин Лазавей. – Не устоял перед девушкой.
– Вовсе нет, – друга нужно выгораживать, – я сама. У меня жетон есть.
Магистр скептически хмыкнул, но промолчал. Осмотрел сумку и вывел в большой читальный зал.
Я ожидала публичной порки и, в общем, не ошиблась.
– У вас длинные уши, госпожа Выжга? – поинтересовался преподаватель, с недовольством разглядывая испорченную рубашку.
Интересно, если я ее зашью и залечу следы от каблуков, магистр Лазавей смилостивится? Но вопрос, если честно, он задал странный, пришлось попросить разъяснить.
– Вы подслушивали?
– Кто? Я?! – возмутилась вопиющим наветом. – Ничего я не подслушивала, сумку забирала.
Магистр не поверил. Сверлит взглядом, раздумывает, что же со мной делать. И имя вдруг вспомнил… Впрочем, преподаватели по определению отличаются хорошей памятью. В любом случае добрая вестница не осталась безымянной.
– Лгать тоже нужно уметь, – обронил магистр Лазавей.
Промолчала и надела туфли: не босиком же ходить?
Нечего так смотреть, признания не дождется.
– Так что же? – начинал терять терпение мучитель.
– Ничего. Вы назвали меня лгуньей, только и всего. С вашего позволения я пойду?
– Э, нет! – Магистр Лазавей ухватил меня под руку и потащил вон из читального зала.
Я, разумеется, возражала: не мешок, чтобы волочь.
– Отведу вас к ректору, пусть разбирается.
– И выставите себя дураком. Ну, пролезла я в библиотеку, ну, забрала