Роль библиотек в информационном обеспечении исторической науки. Сборник статей
проявляется профессиональная мотивация в деле создания личных библиотек, отражен процесс их складывания и пополнения, показаны возникавшие при этом препоны, искушения и трудности.
Александр Евгеньевич Пресняков, один из ведущих русских историков и впоследствии советских историков «старой школы», являлся истинным знатоком и ценителем книг. Его становление как историка-профессионала было неотделимо от собирания рабочей научной библиотеки. На избранной стезе первостепенное место он отводил личному книжному собранию. Будучи студентом историко-филологического факультета Петербургского университета, А.Е. Пресняков регулярно писал матери и в своих посланиях подробно рассказывал об учебе, жизни в столице и, очень часто, о книгах, что читал и которые находил и приобретал для собственной библиотеки.
Книжный вопрос занимал его постоянно и был для него одновременно источником и радости, и переживаний. «Зарвался я немного с книгами, это нехорошо, но что делать! Горбатого могила исправит. Больше не буду. Но ведь это насущная потребность. А в этом году я хоть и много купил, но в оправдание скажу – купил с большим выбором, вещи классические. Быть историком и не знать великих своей специальности неудобно» [Александр Евгеньевич Пресняков, 2005. С. 138], – писал студент Пресняков своей матери 11 апреля 1894 г.
В письме четко отразилось восприятие начинающим историком наличия собственной библиотеки как необходимого и непременного элемента профессионального становления и роста. Также выявлен главный принцип ее комплектования, основанный на оценке научной значимости купленных изданий.
Приведенный фрагмент письма недвусмысленно дает понять, что библиофильский пыл А.Е. Преснякова вызывал справедливые опасения у его матери, обеспокоенной возможными осложнениями с бюджетом сына, иногда превышавшим выделявшиеся семьей средства. Именно с этим связано наличие оправдательных ноток, явственно прозвучавших в строках молодого человека.
Проблема финансов была не в меньшей степени актуальна, чем вопросы отбора книг и размещения личных библиотек. Дневниковые записи и переписка русских историков пестрят упоминаниями о денежных затруднениях, вызванных приобретением научной литературы.
Действительно, поход на знаменитый книжный развал у Сухаревой башни был реальной угрозой для семейного бюджета: приехавший в июне 1883 г. в Москву из Петербурга Сергей Федорович Платонов сетовал, что он там книг «не покупал, а по лавкам не ходил. Рукописи – все раскольничьи служебные и стоят “синенькую”, “красненькую” (бытовавшее название денежных купюр достоинством 5 и 10 руб. – Л.С.) – словом, приступу нет» [Академик С.Ф. Платонов, 2003. С. 12].
О таких же проблемах, но, в силу возраста, гораздо меньшего масштаба, писала в своем дневнике 16-летняя гимназистка Милица Нечкина. Проявившая к тому времени неподдельный интерес к истории, прежде всего к законам ее движения, и социологии, будущий академик М.В. Нечкина 26 мая 1915 г. сетовала на невозможность приобретения нужных ей книг. Она рассказала, как манили и дразнили ее воображение прилавки с книгами в Казани, где жила и училась в то время. «Каждый раз, проходя по Воскресенской,