Падение небес. Дмитрий Казаков
песня.
– Ну и орет, – заметил Олен, потянулся к кувшину и с удивлением обнаружил, что тот пуст. – Да он все выхлебал! Вот борода!
– Я тоже пойду, да, – Бенеш наконец сообразил, что он тут третий лишний, или и в самом деле захотел спать.
Грохнул отодвинутый стул, прозвучали, удаляясь, шаги, и они остались вдвоем. Девушка сделала вид, что ее очень интересует выцарапанный на столешнице непотребный рисунок, а Рендалл собрался с духом и заговорил.
– Саттия, я хотел сказать… – слова застряли в горле. – Не было времени… На самом деле я очень рад тебя видеть, я по тебе соскучился.
– Да? – Она одарила собеседника ироничным взглядом. – По тебе не скажешь. Наверняка всех девок перещупал в этом… как его?.. Вейхорне.
Обида второй раз кольнула сердце.
– Ни одной не тронул. – Олену вспомнилась Хельга, ее горячечный шепот во тьме, Алинэ с волосами цвета огня и глазами, словно полными светящейся воды. – Если не веришь, могу поклясться.
– Ваши мужские клятвы ничего не стоят, – уверенно заявила Саттия. – Так что не трудись.
– Так ты что, мне не веришь?
– Не то чтобы совсем не верю… – девушка повела плечиками.
– Понятно. – Вот тут он не сдержался и выплеснул накопившуюся злость: – Это все потому, что ты сама подцепила этого сельтаро. Оно и верно, куда мне до него, до чистокровного эльфа! Не прошло и нескольких месяцев! А я ждал нашей встречи, надеялся…
Синие глаза Саттии гневно блеснули.
– Ждал? Надеялся? – почти выкрикнула она. – Эти байки будешь рассказывать очередной подружке на сеновале! Чего же ты тогда вчера стоял как истукан, когда меня увидел? Или рассчитывал никогда больше не встретиться?
– Послушай, я…
Но слова эти пропали зря.
– А я думала о тебе, вспоминала! – продолжала бушевать девушка. – На этом проклятом острове! Чуть не плакала, когда считала, что ты погиб! И в глубине души верила, что ты жив! И зачем? Ради чего, корни и листья? Дура набитая! Ты прав, этот сельтаро намного лучше тебя!
Спавший на лавке Рыжий поднял голову, негромко мяукнул и удивленно заморгал золотистыми глазами.
– Так что оставайся тут со своим зверем! – распалившаяся Саттия вскочила и, гордо задрав нос, зашагала прочь.
– Мяу? – оцилан встал, потянулся, выгнув спину, и сочувственно толкнул Рендалла лбом в бок.
– Вот зараза, а? – сказал Олен, чувствуя, что сердце колотится, как бешеное, а дышать тяжело. – Что она со мной делает? Вот у вас наверняка просто: встретились, потом разбежались, и никаких хлопот. Ведь так?
Он погладил Рыжего, и тот с готовностью заурчал, подставил живот для чесания.
Входная дверь грохнула, и в «Дубовый лист» ввалился Гундихар, такой мокрый, будто справлял малую нужду против настоящего урагана.
– Там бочка была… – объяснил он, осоловело моргая. – Я слегка сполоснулся… Что, еще выпьем?
Олен подумал, и кивнул.
Арек Дуб нацедил очередной кувшин пива, гном взял его и заковылял