Точки непостижимого. Современный рассказ. Коллектив авторов
впрямь замерло в осеннем мире и ничего никогда не изменится? Никогда спасительный дождь не освежит лес после изнуряющей жары. Не воспоют рассвет птицы, радуясь, что темнота отступила.
Многие мысли из прошлого ещё были покрыты туманной пеленой, и приходилось сосредотачиваться, чтобы их разглядеть. Вдруг яркая картина всплыла из памяти: как после часов боли и страдания на свет появилась моя дочка. Стоило ей родиться – и в тот же миг ко мне пришла эйфория и лёгкость, словно я начала парить в невесомости. А когда тёплый сопящий свёрточек положили ко мне на живот, я не могла перестать улыбаться, ощущая небывалую нежность к совершенно беззащитному и невинному существу. Неужели я хочу забыть о любви к дочке навсегда? Оставить все падения и взлёты в прошлом? Хочу ли я отказаться от смерти, отказавшись и от жизни?
Терем, бескрайнее озеро, сестры и братья – всё показалось таким блеклым и ненастоящим, как ночной сон после пробуждения.
Нет! Надо бежать скорее из этого никчёмного бессмысленного места, где можно быть только статичной фигуркой на однообразном жёлтом фоне. Бежать сейчас же, пока меня не остановили и воспоминания не стали опять стираться из памяти!
Я заложила драгоценный цветок за ухо, выскочила из домика и бросилась к лодке, но та впервые не послушалась меня и направилась совсем в другую сторону. Это Хранитель запретил ей, не желая отпускать меня?
Недолго думая, я прыгнула в воду и продолжила свой путь вплавь. Деревья казались холодными и призрачными, как старые декорации, вода – неживой и стеклянной. Воздух – совершенно пустым. Яркость и неповторимость потеряли своё значение, как бездушные маски после карнавальной ночи.
В ушах звенело от напряжения и одной-единственной мысли: главное – убраться отсюда как можно скорее.
Усталости не было, сколько я ни плыла. Ведь если время не течёт, то и уставать нечему. Как же это противно и неестественно!
Наконец вдали показалась каменная стена. Становилось всё мельче и мельче, пока вода не дошла до щиколотки. Я продрогла, но это было совсем не важно, главное – поспешить, пока братья и сёстры не хватились меня. Сориентировавшись по солнцу, я поняла, что оказалась севернее, чем нужно. Теперь придётся идти на юг вдоль стены, чтобы найти выход. Я почти бежала по кромке воды: лишь бы дверь оказалась на месте, лишь бы она была открыта!
Ещё издалека я заметила тёмный проход в стене. Спасение было на удивление близко. Но тут от деревьев отделилась фигура мужчины и встала между мной и проёмом.
– Что же ты, милая, собралась впопыхах? Могла бы поговорить со старым другом, рассказать, что да как, – Пестробородый говорил всё так же добродушно и располагающе, словно и не сердился. Но почему тогда он перегородил дверь?
– Хочу уйти. Хочу вернуться к себе, – запыхавшись, выдала я.
– Ты желаешь опять жить в мире, наполненном смертью? – его лицо изображало крайнее недоверие. – Может быть, ты забыла, как страх и тревога преследовали тебя по пятам и только я подарил тебе покой?
– Вот