Время как иллюзия, химеры и зомби, или О том, что ставит современную науку в тупик. Майкл Брукс
но они вырастают внутри своего рода театральной труппы, где получают важные уроки – учатся, как правильно делать некоторые вещи. Причем в других «труппах» «правильным» почти наверняка будет считаться что-то иное, так что проникновение чужака сразу будет заметно. Вероятно, в этом-то и заключается смысл такой стратегии.
Непросто дать строгое определение культуре – отчасти из-за того, что все мы одновременно принадлежим к множеству культур. Какие-то из них могут быть расовыми, какие-то – национальными или племенными. Плюс приверженность определенному виду спорта (существует, к примеру, футбольная культура) и даже культурная жизнь, связанная с поддержкой конкретной команды. Есть религиозная культура, которая может влиять на то, как вы проводите пятничный вечер или субботнее утро. А может, вы член клуба дегустаторов виски: еще одна разновидность культуры. Не забудем и про музыкальные вкусы: возможно, вы принадлежите к сообществу любителей джаза или оперы. Есть и наркотическая культура – присущая ценителям того сомнительного эффекта, который оказывают на сознание некоторые вещества.
«Оксфордский словарь английского языка» определяет культуру в первую очередь как «искусство и другие проявления интеллектуальных достижений человека, рассматриваемые на коллективном уровне» и как «идеи, обычаи и социальное поведение определенных людей или общества». Но во всех дефинициях культуры есть один яркий признак: речь всегда идет о модели поведения, которую демонстрирует какая-то группа и которая отличает эту группу от остальных. Если пользоваться таким определением, можно без особых сомнений сделать вывод: у животных культура тоже есть.
Впервые культуру животных стали широко обсуждать в 1999 году. Именно тогда одна команда приматологов (куда входила и Джейн Гудолл) призвала ученых-снобов прекратить упорно отрицать идею, согласно которой у животных имеются традиции, общие для всех представителей той или иной группы. Члены команды в совокупности обладали более чем 150-летним опытом наблюдений за шимпанзе{53}, и за это время удалось зафиксировать 39 различных поведенческих моделей, от ритуалов ухаживания и прихорашивания до использования инструментов.
Географический характер распределения этих моделей поведения поражал. Так, шимпанзе из леса Таи (Кот д’Ивуар) с помощью палок выясняют, есть ли мед в пчелином гнезде. Но такой культуры – модели поведения – нет у шимпанзе, которые обитают в пяти других регионах Африки, изученных в рамках этой работы. Гвинейские шимпанзе, живущие близ городка Боссу, отличаются от своих собратьев тем, что у них нет культуры плясок под дождем. А их сородичи из танзанийского заповедника Гомбе, судя по всему, единственные, у кого есть обычай засовывать палку в муравейник, а затем собирать с нее муравьев себе на ладонь, чтобы их съесть: к примеру, шимпанзе из леса Таи сразу суют в рот такую палку с муравьями. Обезьяны из Гомбе – единственные, которые при обыскивании (стандартная
…