Река убиенных. Богдан Сушинский
его в успешном исходе, а то и составить оппозицию фюреру?
«О нет, только не оппозицию!» – почти вслух простонал Шелленберг, прекрасно понимая, что, какую бы позицию он ни занял во время сколачивания подобной оппозиции, как бы ни противостоял абверовскому вольномыслию адмирала, от преследований и мести фюрера и его окружения это уже не спасет. Наоборот, именно его, Шелленберга, вольномыслие будет воспринято в окружении фюрера с особой остротой. Поскольку именно он оказался среди наиболее доверенных лиц, готовивших рейх и мир к «походу на Москву». Именно ему была доверена подготовка наиболее важного пропагандистского документа, которому отведена роль идеологического обеспечения плана «Барбаросса».
Буквально на днях в его кабинете прозвенела точно такая же телефонная трель и он услышал сухой, резковатый и слегка гортанный голос Гейдриха:
– Вам, Шелленберг, придется подготовить основательный доклад о контрразведывательной работе против русских, – произнес он без всякого вступления, на одинаково ровной, суховато-грозной ноте.
– У меня он, по существу, есть, господин группенфюрер.
– Речь идет не о тех канцелярских заготовках, которые пылятся в вашем шкафу, бригадефюрер, и которые, очевидно, достались вам еще от предшественника. Нужно показать, каким образом вы собираетесь резко усилить контрразведывательную работу, учитывая при этом особую активность русских, продиктованную военными действиями против них.
– Понимаю, господин группенфюрер, такой доклад будет подготовлен.
– При этом докладывать вам придется лично.
– Ф-фю-реру? – перехватило у Шелленберга дыхание.
– Рейхсфюреру, – невозмутимо уточнил Гейдрих, всегда отличавшийся безразличием к столпам рейха и демонстрировавший пренебрежение к высоким особам и высоким титулам. Тем не менее он словно бы упрекнул своего подчиненного, не сумевшего осознать, что докладывать-то ему придется кому-то более значимому, нежели сам фюрер. – Рейхсфюреру Гиммлеру. Лично.
– Когда это произойдет?
– У вас двое суток, Шелленберг. Всего двое суток. И вы должны привыкать к тому, что далеко не для каждого доклада вам столь немыслимо щедро будут отводить такую массу времени.
– Что само собой разумеется, господин группенфюрер.
Хорошо, что Шелленберг не стал полагаться на прогноз Гейдриха и сумел подготовить доклад уже в течение следующих суток. Поскольку на второй день ему уже выпало предстать перед Гиммлером вместе с докладом и… Гейдрихом. И единственное, что утешало Шелленберга, так это то, что, стоя перед Гиммлером, Гейдрих волновался не меньше, нежели группенфюрер.
– Садитесь, друзья, – по очереди расстрелял их обоих рейхсфюрер СС свинцовыми вспышками своих маленьких, круглых, похожих на дула старинных пистолетов очковых стекол. – Нам есть о чем серьезно поговорить, дабы все для себя выяснить и уяснить.
4
Впереди, за жиденькой березняковой