Горизонты и время. Виктор Балдоржиев
Казалось: ткни его ножом он и не почувствовал бы.
Ведьма была черная старуха, высокая и жилистая, с орлиным носом и пронзительными черными точечками глаз. Она не знала усталости, язык ее непрерывно изрыгал ругательства и никогда, наверное, не отдыхал. Во сне ли это было или наяву? Старуха выплывала из тумана и стояла, покачиваясь, в зеленой степи черным обгорелым деревом и, вздымая руки к рваным клочьям низко летящих туч, зловеще сверкала глазами и посылала проклятья кровавым пенящимся ртом вслед Жамбал Базару, где бы он ни был. Спрятаться и скрыться от нее было невозможно, никакой конь не унес бы вдаль, за горизонт, от ее ругательств. Она догнала бы его…
Жамбал Базар снова осиротел. Он съездил в дацан, потом запряг коня в старую телегу. Маленький гроб можно было унести на руках, под мышкой или на плече. У Жамбал Базара здесь никого не было. Впрочем, с малых лет он привык все делать сам, никогда никого ни о чем не просил. Может быть, не надеялся или стыдился?.. Он похоронил сына у подножия пологой сопки, около медленного и сверкающего под солнцем Онона. По обычаю предков возжег благовония, помолился и пожелал сыну в следующей жизни родиться счастливым человеком или божеством, ибо у него не было и не могло быть грехов. Но в следующей жизни они не встретятся, больше они не встретятся никогда!
Сын нужен был в этой жизни…
Итак, там стало три могилы. У их изголовий ветер развевал на длинных шестах две полинявшие и одну яркую красные полосы материи, на которых были отпечатаны какие-то изображения и молитвы. Жамбал Базар их особо не разглядывал. Освященные знамена ему давали ламы в Цугольском дацане, куда он приезжал три раза за этот год. Сначала отошла его маленькая, сгорбленная, бабушка Дарима, которая вырастила Жамбал Базара. Потом заболела и умерла молчаливая жена Бимба. Сын после нее прожил два месяца. Жамбал Базар не стал хоронить их на общем кладбище бурят, да и далековато было ехать. Он всю жизнь жил по-своему и даже не замечал этого, не знал и не хотел знать, что самостоятельный человек – вечный укор для общества. Жамбал Базар был самостоятельным. Он мог бы один вырастить сына достойным человеком!
После полудня он въехал на своем высоком, армейском, вороном в пыльную Оловянную, привязал коня у тополей райотдела милиции, где с недавних пор работал табунщиком. Рыжий и красномордый дежурный в мятой фуражке, перетянутый скрипучими ремнями, начал сочувствовать широкоплечему табунщику, но Жамбал Базар, не очень-то уважавший своих новых хозяев, оборвал его:
– Я поеду дня на три в Кункур. Мне надо, сами понимаете. Присмотрите за конями, не обижайте их, – мрачно сказал он на плохом русском языке и, не дожидаясь ответа, вышел на улицу, где под старыми тополями ждал его верный вороной под легким казачьим седлом. Вихрастые русские ребятишки, раскрыв рты, смотрели на Жамбал Базара.
Дежурный, бормоча слова сочувствия, вышел на крыльцо. Взметнулась пыль, рассыпались голопузые ребятишки, пригнувшись к жесткой гриве, Жамбал Базар поскакал по улице к сверкающей реке. И конь, и всадник