Полночная ведьма. Пола Брекстон
этом догадывалась, но она вовсе не ожидала, что он будет об этом говорить. А его отец вообще не придавал значения никаким чувствам.
Его работы пугают меня. Я нахожу их обескураживающими. Но как я могу ему это сказать? И почему они вызывают во мне такие чувства? Наверное, это как-то связано с испытываемым мною страхом перед моим неудержимым желанием творить и боязнью, что со временем это сделает меня таким же необузданным и сумасбродным, как и он сам. Впрочем, что с того? Интересно, чем бы я мог пожертвовать ради искусства?
– Оно вызывает у меня чувство… собственной незначительности, – признается Брэм.
Он сразу же понимает, что Мэнган разочарован таким ответом. Скульптор вздыхает и отворачивается:
– Ладно, не важно. Ты здесь человек новый. Наверное, с моей стороны было неучтиво…
Чего же он от меня ждал? Что хотел услышать? Да нет же, я веду себя глупо, если ищу одобрения. Наверняка путь к его уважению лежит через мои работы.
– Надеюсь, вы будете предельно откровенны, когда станете оценивать мое творчество.
– Так ты уже начал работать? – спрашивает Мэнган. – У тебя есть что мне показать?
– Только несколько набросков. – Брэма охватывает паника при мысли, что ему надо показать Мэнгану бесформенный неоконченный эскиз, единственное, что осталось от его бесплодных попыток написать картину на основе зарисовок, которые он сделал на похоронах. – Я надеялся показать вам уже завершенную работу. Собственно говоря, – добавляет он более жизнерадостным тоном, – на мольберте уже ждет натянутый на подрамник и загрунтованный холст. Я собираюсь начать работать сегодня же.
– Отлично! И кого же ты будешь писать?
– Я… – Брэм знает, что великого Мэнгана удовлетворит только работа с натуры. Ему приходит в голову счастливая мысль. – Я надеялся попросить Гудрун попозировать для меня.
– Гудрун? Боюсь, это невозможно. Она отвела сына к стоматологу.
– Ааа!
Теперь я чувствую себя смешным. Художник-портретист, которому не с кого писать.
– Я бы посоветовал тебе отправиться в наш вечно бурлящий город, дружок. Походи среди людей. И ты непременно найдешь кого-нибудь, кто тебя тронет.
– Вы так думаете?
– Я в этом нисколько не сомневаюсь. Настоящий художник – а именно им я намерен тебя считать, Брэм из Йоркшира, если только ты не докажешь обратного, чего, как я надеюсь, никогда не случится, – так вот, настоящий художник видит не так, как другие смертные. Ты непременно отыщешь жемчужины среди щебня. Кто-нибудь, кого ты увидишь, с тобой заговорит. – Он замолкает, затем, пожав плечами, добавляет: – Возможно, на поиски музы уйдет немного больше времени.
А может быть, я ее уже нашел. Нашел и снова потерял, и все за один и тот же день. Я разыщу ее, эту красавицу, от которой исходит ощущение странной силы. Я ее разыщу. Я должен это сделать.
К моему сожалению, ночь, когда я должна занять место главы клана, оказывается необычайно жаркой и влажной. Я ничего не