Звёздный десант. Сборник
переспросил Рой.
– Не геккон, а гекон, – озадаченно протянул тот, продолжая вглядываться в фигуру, – плохо дело! Плохо наше дело, молодой. И плохо что ты подгузников не взял.
Бойцы, тем временем, потихоньку перемещались поближе к ним, украдкой поглядывая на загадочного гекона, и присвистывали от неприятного удивления, так же, как Джим мгновение назад.
– Что за гекон? – снова подал голос Рой. – Что в нем такого страшного?
– Не знаешь? Я же говорю, салага ты. Хотя, может тебе лучше и не знать.
– Не выпендривайся уже! Если тема важная, то давай говори!
– Ладно, слушай, боец. Давно, ты еще тогда, наверное, и в планах у мамки не числился, так вот, большие парни с большими погонами решили создать непобедимых солдат. Дело не новое, как понимаешь. Они это регулярно придумывают, хотя ничего лучше нашего брата нет, и это все знают, – Хонк обвел взглядом подсевших поближе товарищей, и те одобрительно закивали, – да, так вот, в этот раз им яйцеголовые предложили кое-что новенькое. Представь себе такую тварь, которая может меняться. Надо ей плыть – она себе жабры отращивает, надо ей бегать – ноги у ней становятся, как у денбийского гонца, а надо летать – отращивает себе крылья…
Барт, сержант и старейший солдат группы Альфа, насмешливо крякнул. Джим осекся и досадливо отмахнулся рукой:
– Ну ладно, ну про крылья может и сказки, но то, что эти твари могут меняться, что у них бывают и хвосты и жабры, это вот клянусь своим хреном! Для каждого задания он может готовиться и изменяться. Не так, как мы, не просто оружие и оборудование, но сам, целиком.
– Что, просто по своему желанию? – изумился Рой.
– Нее… Умники все-таки были не полными идиотами. Почему он «гекон»? Потому, как он не человек. И не зверь. Он – «генный конструкт». Вот так они и называются, да. А меняются они специальным образом. У каждого из них был свой командир и куратор. А куратор этот имел такую коробку – с большой чемодан величиной – черную, с желтыми полосами – ни с чем не перепутаешь. Называлась она «Генный модулятор». А сами геконы называли ее «коробкой боли» и боялись одного только вида. Так мне рассказывали. Сам-то я, никогда раньше гекона не видел – врать не буду. А отец мой – тот видел, и даже служил с одним таким. Он мне про них и рассказывал. Что, мол, когда ему нужно измениться, то его подключают к этой коробке, и он корчится в муках, а потом начинает как бы плавиться, плыть, как воск, и меняется. Страшное это зрелище. А уж как он кричит при этом…
Повисла неловкая пауза. Рой и еще пара бойцов смотрели на сидящего у опоры гекона, а тот словно и не шевелился. Даже снующие мимо него погрузочные роботы не волновали его ни капли. Возможно, он просто спал.
– Ну? – вопросительно посмотрел на рассказчика Рой, – и как же его заставляли к этой коробке боли подключаться, если это такая пытка?
Джим присел, затянулся сигаретой, нагло отнятой у Роя, и задумчиво посмотрел тому в глаза.
– А куда ж он денется? Он от