Целуя девушек в снегу. Альберт Светлов
перечень всего, что нужно будет захватить с собой в дорогу, от еды до одежды.
Когда я притормозил у недавно открывшегося напротив института ларька, где продавалась всякая всячина, характерная для того периода развития частного предпринимательства, намереваясь купить бутылку минералки, то, ожидая сдачи, бросил взгляд в сторону, откуда должна была появиться понравившаяся мне особа. Однако, она не показывалась, поэтому я разочарованно ссыпал мелочь в боковой карман пиджака и, звякая монетками, перебежал дорогу.
На крыльце корпуса я заметил неторопливо прохаживающуюся туда—сюда, одинокую фигуру Вали Быкова, носившего прозвище «Бык». Валя соображал туго, очень точно соответствовал прозвищу, и нисколько на него не обижался. Мы с «Быком» учились в одной группе. Валя имел широкие плечи, рост чуть выше среднего, короткие густые волосы зачёсывал назад, одевался модно, и часто улыбался, скрывая за обаятельной улыбкой отсутствие знаний по большей части дисциплин. Улыбаясь, он мог смущённо прикрывать ладонью глаза, разыгрывая раскаяние и смущение.
Завидев меня, Валя оживился и призывно замахал правой рукой. Я поддерживал с ним хорошие отношения, мне импонировала его доброта, да ещё незамысловатая наивность, на фоне которой я считался гением.
– Привет! – протянул он ручищу, стоило мне подняться по ступенькам.
– Привет! Чего стоишь?
– Да так. Жду кого—нибудь из наших. Слушай, Серёга, ты… это… к семинару приготовился?
– Ну… приготовился. А с какой целью интересуешься?
«Бык» чуть смутился:
– А чего там задавали?
– Просили приготовить доклад про утопистов.
– Ты написал?
– Да, написал?
– Про кого?
– Про секту вальденсов?
– Кого—кого?
– Вальденсов. На лекции—то ходить надо!
– Слушай… это… Максимов, дай списать, а!
– Списать? Что, прямо сейчас?
– Ну, а почему нет, двадцать минут до семинара! Сядем вон, в холле, я по—быстрому скатаю! Это… Серёга, не жмоться, а!
Примерно такая картина вырисовывалась перед каждым семинаром, но Валя всякий раз смущался, выпрашивая тетрадь с готовым заданием. Чем—то он мне напоминал иногда завхоза 2—го дома Старсобеса, Александра Яковлевича. Опять и опять Быков приходил на семинар почти не готовым и стыдился этого. Я сочувствовал Вале, он привносил в группу особенный добродушно—неуклюжий колорит, вызывавший улыбку даже у преподавателей. Некоторые товарищи, например, Лазаревич или Травкин, сочувствия моего не понимали, поглядывая на Валю свысока.
– Ладно уж, пошли. Сам—то чего не сделал?
– Да! – рубанул ладонью воздух Валя и переступил с ноги на ногу, – Дела! Некогда! Я ж таксую по вечерам.
В холле я вытащил из пакета семинарскую тетрадку и отдал Быкову.
– Валь, на держи. Я тут не останусь с тобой