Омертвение. Ушедшие в небо. Ярослав Толстов
вытаскивать без ущерба для того, что останет-ся, и его натуры почти не менялись, потому что он видел, что за чем идет и что может вылез-ти наверх. По этому принципу, может, и натуры отбирал – не все, но большую их часть. Иначе гонения должны были начаться гораздо раньше. Но он был слабее. А у Наташки больше сил, но она дерет без просчета, наугад – что увидела, то и выдернула, вырубила. Если Неволин в какой-то степени был хирургом, то Чистова – мясник.
– Я лично завтра сведу тебя к психиатру, – сказал Евгений и посмотрел на часы. – Я знаю одного – берет недорого.
– Все равно от этого так просто не отмахнуться, Жек. В конце концов, твоя версия не так уж плоха, но и если ее придерживаться, то мы имеем двенадцать психически нездоровых и, возможно, опасных людей. Плюс друг-инвалид Чистовой…
– Плюс Чистова и ты. Господи, – Евгений вздохнул, – какой идиотизм, а! Как фамилии твоих клиентов, может, я знаю кого-нибудь.
– Сейчас. Иди сюда, – Вита слезла с кровати и включила компьютер, Евгений, замотав-шись в одеяло, встал за ее спиной с надменным видом римского патриция. – Вот смотри.
Евгений некоторое время внимательно изучал список фамилий и адресов, потом покачал головой.
– Нет, все мимо. Матейко… это ты с ней в Волгограде встречалась?
– Да. Только она переехала в Екатеринбург. Живет в соседнем доме с известной тебе да-мой, представляешь?
– А-а, несчастной вдовы, которая чуть не испортила тебе карьеру?
– Перестань, ты Карину совсем не знаешь.
– Витек, в любом случае все это чушь.
– А письма?
– Бред свихнувшейся журналистки. Где они, кстати, ты мне их не показывала.
– Зачем? – Вита выключила компьютер. – В любом случае, здесь их нет – ни писем, ни папки.
– Что ж, – Евгений подхватил сползающее одеяло, – нет и нет. Все равно ты ведь отказала Чистовой. Давай спать, Витек, поздно уже.
Вита пожала плечами, поняв, что он больше не собирается ничего обсуждать, но, забира-ясь в постель, все же упрямо пробормотала:
– Все равно я узнаю, какое отношение к этому имеет Котошихин. Меня чуть не придуши-ли из-за этого урода!
– Не суйся, я сам узнаю, – Евгений потянулся к выключателю бра, нажал, и в комнату хлынула ночь. – Раз уж ты так уверена, то, возможно, он и мог вытащить аккумулятор. Гришка, конечно, стучит, как стая дятлов, но ничего он не знает об этой истории. У него идиотское чувство юмора, вот что я думаю. За такой юмор можно и паяльник зачехлить в жо… глубоко, в общем, – он зевнул. – Разберемся.
– Жека.
– М-м-м?
– А ты точно собираешься уйти из «Пандоры»?
– Даже не вопрос. Под Эн-Вэ я больше не сидец! Прав Макс, сколько можно – пора иго скидывать. Никаких плясок в барах, конечно, больше не будет, придумаю что-нибудь другое, правда, скорее всего, из Волжанска придется съезжать. Поедешь?
– Только в прежнем качестве.
– Ой-ой! Ты учти, подруга, что мне скучно и тоскливо,