Омертвение. Ушедшие в небо. Ярослав Толстов
по-кошачьи обли-зывая губы розовым язычком. – Ты только взгляни, как он двигается!
– Это что же – настоящие гладиаторские бои? – спросила Вита, опершись локтями на стол и крутя головой по сторонам в надежде найти среди зрителей Нарышкину-Кирееву.
– Да. Правда класс?! Как в Древнем Риме, а мы тут вроде как знатные патриции, – Демьян сжал левую руку в кулак, повернул торчащим большим пальцем к полу, а потом затрясся в беззвучном смехе. – Ты знаешь, кто такие патриции, маленькая?
Вита покосилась на Стасю и неопределенно пожала плечами, потом округлила глаза, уви-дев, что уже вся рука одного из «гладиаторов» вымазана в крови, и темные брызги летят во все стороны. Раненый, отмахивавшийся мечом от наступавшего Лехи, выглядел встревожен-ным, он больше не нападал, а только защищался.
– Слушай, так они по-настоящему друг друга… что, в реале режут?
Демьян фыркнул, спустил очки на нос и чиркнул зажигалкой, чтобы разглядеть ее лицо.
– Стася, где ты нашла этот архаизм? Конечно в реале, солнышко, в абсолютном реале. Ко-му сейчас интересно смотреть на эти спектакли, которые называют спортом? Бархатными лапками… Ты глянь только на этих парней – это же настоящее, это жизнь, это заводит! Им-то что?
– Да он же ему почти пополам руку разрубил! Это же…
– Ну и что?! Пара-тройка шрамов… Людям в кайф, а парни, между прочим, получают за это неплохие деньги – уж поболе, чем на разгрузке вагонов или охране каких-нибудь ларь-ков. Тебе вообще известно, как сейчас с работой, маленькая? Тебе известно, что такое сейчас человек? Вот, – он выпустил из губ облачко сигаретного дыма и развеял его рукой, – что та-кое сейчас человек. Леха, дожимай его!!! Давай же!!! Три текилы! – последнее адресовалось подошедшей официантке.
Стася вдруг резко встала и пошла через ряды столиков к «арене». Остановившись возле нее, она оперлась на бортик, возле которого уже стояло несколько человек. Демьян проводил ее внимательным взглядом.
– А в чем смысл боя? – спросила Вита. – Кто выиграет? Они ведь… не до самого конца?
Демьян засмеялся жестким, нехорошим смехом.
– Зачем до конца? Есть отрезок времени, вроде раунда. Вон, видишь, мужик у ограждения, рядом с гонгом? Он контролирует. А побеждает тот, чей меч за этот отрезок времени боль-шее число раз коснется противника.
– А бывает что-нибудь посерьезней пары-тройки шрамов?
– Ну, конечно, иногда ребята увлекаются, – он с удовольствием посмотрел на три рюмки с водкой и блюдечко с нарезанным лимоном, которые официантка поставила на стол. – Но здесь есть врач. Кроме того, они, в любом случае, парни опытные, а не рубщики мяса – сооб-ражают, что к чему. Ты ведь, маленькая, в первый раз в «Бриллианте», не записана? Вот ки-нешь взнос – все узнаешь. Ты только не медли с этим делом, – Демьян перегнулся к ней через стол, внимательно разглядывая Виту поверх спущенных очков. – Так ты вроде девочка пер-спективная – есть все шансы занять достойное