Серо-голубой блюз. Тая Снеге
выражением.
Девочка растерялась и на мгновение замерла. Георг выждал паузу, внимательно вглядываясь в Варины глаза. Он искал в них какой-то ответ, но, найдя только непонимание, небрежно бросил:
– Нет… Ничего.
И Варя поспешила прочь, пригибаясь, потому что ей казалось, что радио, каркая как ворона, сорвалось с гильотины и гонится за ней по пустынным улицам города…
И она вернулась в приют и снова сидела на пыльном подоконнике.
Кто-то положил руку ей на плечо. Она обернулась. Позади неё стоял Артур и держал в руке плитку шоколада.
– Вот, возьми, а то умрёшь от голода – сегодня снова весь день дают только лапшу с молоком.
– Я не хочу есть, – ответила Варя и снова уставилась в окно.
– Зато я хочу. Бери скорее, иначе я опоздаю к ужину.
Варя не ответила. Тогда Артур молча положил шоколадку на подоконник и ушёл.
Варя долго ещё сидела на подоконнике и думала о том, что ни один человек, наверное, сейчас не вспоминает о ней! Такой никчёмной! Никому, никому в этом мире нет до неё никакого дела! Даже Ренату!..
Варя видела в окне, как Ренат гулял по мокрой улице и обнимал Принцессу Луизу, а она задирала лицо вверх и смеясь скалила свои белые зубы! А потом они возвращались в приют… И Варя снова весь вечер сидела на подоконнике и тихо смотрела на летящую вниз улицу и на уродливых птиц в завитках крыш.
Было всё-таки что-то в этом Ренате… И оно не давало Варе плюнуть и раз и навсегда забыть о нём…
Шёл дождь…
III
– Что, не идёт сегодня торговля? – наклонился над Дафной-тюремщицей плачущий дождевыми каплями зонт.
– Да, шкурки белок уже не пользуются таким спросом, как раньше, – прокряхтела снизу Дафна-тюремщица, сидевшая на большом заштопанном мешке.
– Где ты берёшь этих оборвышей? Шкурки похожи скорее на крысиные, чем на беличьи, – появились из-под зонта запотевшие очки.
Старуха злобно сверкнула своими маленькими поросячьими глазками:
– Да, пожалуй, белки теперь очень испортились… Куда только катится мир! – бросила она и быстро засобиралась.
Очки незнакомца подплыли прямо к её грязному коричневому лицу и спросили громко и отчетливо:
– Вы ведьма, не так ли? – Эхо несколько раз передразнило этот вопрос.
Огромные птицы тревожно защебетали и умчались в бледную муть небес. Затем стало тихо, и только дождь еле слышно шелестел по лужам, и звук этот был похож на шипение газированной воды.
– В самом деле… – возмутилась было старуха но, закашлявшись, схватилась за горло и не договорила.
Дафна-тюремщица всегда испытывала отвращение к навязчивым людям, особенно молодым, особенно когда они ещё и носили очки!
– Послушайте! – взволнованно сказал ей незнакомец. – Хочу Вас предупредить – должно что-то случиться! Пока не поздно, начните колдовать!
Дождь бился каплями об асфальт. Неприятный звенящий звук рвался