Вечность заканчивается. Антон Алеев
раздалось из динамика, пробиваясь сквозь помехи. Голос был мужской, низкий, задушенный, но для Валентина он казался божественным.
– Да левее же ты, мать твою за ногу! – сказал мужчина и снова пропал в хрипе электрических помех.
А потом пробилась музыка. Настоящая.
И слова.
Группа крови на рукаве,
Твой порядковый номер на рукаве,
Пел кто-то, подыгрывая себе на гитаре.
Пожелай мне остаться в бою,
Пожелай мне-е-е…
Остаться…1
И тогда Валентин заплакал.
***
Он сидел на берегу озера, у самой кромки и смотрел на воду. Тёмный безумный небосвод дарил иллюзию позднего вечера. Вода, как кривое зеркало пыталось отразить хороводы беснующихся в высоте молний и иногда это у неё получалось.
Он сидел, проигрывая в уме странную логику несвязанных в обычной жизни событий, и удивлялся, насколько эта цепь становится важной для него. Теперь уже важной.
Купол рос.
Он двигался во все стороны. Валентин втыкал в землю вешки у самой стены купола и, через какое-то время стена отодвигалась. Причём вместо обуглившейся мёртвой земли на новом месте росла обычная зелёная трава. Купол не только рос – он излечивал пространство. Возвращал его в предыдущий вид. Возвращал мир.
Валентину хотелось верить, что его купол не единственный, что в разных уголках его родного шарика, также плачут и мучаются в догадках другие люди. И другие купола, также раздвигают границы, чтобы, в конце концов, слиться в единое пространство, которое теперь станет именоваться миром.
Он сидел на берегу, слегка оглушённый последними событиями, даже не пытаясь сосредоточиться.
Не хотелось ничего. Не хотелось решать, как не расплескать хрупкую надежду, не хотелось решать, что делать дальше. И впервые, наверное, за последние дни очень хотелось жить. Просто жить.
Он снова услышал отдалённый женский смех и посмотрел вправо, в заросли прибрежного камыша. И даже успел заметить в полумраке, на водной глади распущенные длинные волосы соломенного цвета, милое женское лицо и через мгновение на этом же месте большой рыбий хвост, беззвучно исчезающий под гладью озера.
И он даже не удивился.
Только улыбнулся.
Торжественно и печально.
СПОКОЙНОЙ НОЧИ
1.
Этой ночью Каю снились кошмары. Странное ощущение. Не как обычное фантастическое падение во сне, когда ты с задохнувшимся сознанием ждёшь удара о воображаемую поверхность. Нет, напротив, ты висишь без движения в пространстве и понимаешь, что это на тебя летит бесконечная твердь мира. И не спастись, не защититься, не сомкнуться в комок.
Кай, кажется, даже вскрикнул во сне, открыл глаза, и тяжело дыша, уставился на знакомый потолок. Ночные щупальца страха разжимались, оставляя патологическое послевкусие. За окном кто-то поскрёбся
Песня Виктора Цоя