Нулевой год. Константин Александрович Костин
видеть два солнца, – вставил свое слово Миша. – Но для этого необходимо находиться в солнечной системе с двойной звездой! Но мы-то на Земле!
Я, слушая перепалку в пол-уха, лихорадочно тыкал пальцев в дисплей телефона, пытаясь хоть куда-нибудь позвонить. Но связи не было. Я поднимал мобилу и выше и ниже, двигал ее и правее и левее, но результат был все тот же. Вытерев со лба пот – начало припекать – я слез на землю.
Дядя, почесывая за ухом своим телефоном, щелкал переключателем радиостанции в УАЗике, но тоже безуспешно. Динамики выдавали только шум статистических помех, и все.
– Так, Алексей, – задумчиво произнес полковник. – Бери Семенова, и вали с ним в город. Сообщишь там в МЧС, пусть присылают кого-нибудь… ну, там скорую…
– И пожарных, – добавил я.
– Пожарных?
– Да, – кивнул я. – По меньшей мере один дом горит.
– Твою мать! – выругался военный. – Тогда поторопись! И возьми мою машину – у нее проходимость лучше.
– Я тоже поеду! – воскликнула Марина.
– Нет, дочка, – покачал головой полковник. – Там могут быть пострадавшие, и хоть один почти врач им не помешает.
– Тогда – я! – щелкнул пальцами астрофизик.
– Да на здоровье!
Дядя с попом, вооружившись топорами и ведрами, шлепая по лужам, поспешили на тушение пожара. Марина, захватив с собой аптечку, последовала за ними. Я же, скользя по грязи, открыл ворота и выгнал УАЗик на улицу. Деревня была похожа на потревоженный муравейник – все бегали, суетились, что-то кричали, но, по большей части – совершенно бестолку, лишь подогревая панику. Полковник, гремя топором по ведру, призывал людей к порядку, а священник крестился направо и налево.
Я уже собирался утопить гашетку, как мне в голову пришла дельная мысль. Открыв дверцу Импрезы, я взял с сиденья «Рысь», а из багажника – пачку патронов. Так, на всякий случай. Кто его знает, насколько одичали люди?
– А мне? – обиженно протянул участковый.
– У тебя ж табельный, – ответил я показав на кобуру.
– Да какое там! Это газовый, и без патронов. Нафиг мне табельный нужен? Это ж каждое утро ехать в центр, получать его, и каждый вечер – сдавать.
– Чтобы не замочил никого по пьяному делу? – осведомился Миша.
– Да зачем? Замочу – так отпишусь, придумаю что-нибудь. А если потеряю?
Вздохнув, я достал из багажника свой второй ствол – полуавтомат МР-155, и вручил его Семенову. Тот сразу изменился в лице, заулыбался и засиял. Теперь, во всеоружии, можно было двигаться в город.
Я включил передачу, и внедорожник, выбрасывая из-под колес комья грязи, покатил по улице. Пока мы не выехали из деревни, на клаксон приходилось давить едва ли не ежесекундно, разгоняя селян. Стоит отметить, что дядины усилия не пропали даром, и беспорядок приобрел организованный характер. Кто-то разбирал завалы, а кто-то тушил пожары. Всего я насчитал три горящих дома, и полтора десятка разрушенных. Кстати, развалились, в основном – новые, кирпичные