Всадник без головы. Майн Рид
что и жена интенданта посматривала на него, но это, по-видимому, была лишь клевета, исходившая от супруги доктора, известной в форте сплетницы.
– Нет сомнения, – сказал Пойндекстер, осмотрев пойманного мустанга, – что это именно та лошадь, о которой мне говорил Зеб Стумп.
– Да, она и есть та самая, – ответил старый охотник, подходя к Морису, чтобы помочь ему. – Совершенно правильно, мистер Пойндекстер, это та самая лошадь. Парень поймал ее, прежде чем я успел приехать к нему. Хорошо, что я подоспел вовремя: лошадка, пожалуй, могла попасть в другие руки, а это огорчило бы мисс Луизу.
– Это верно, мистер Стумп. Вы очень внимательны ко мне. Право, не знаю, смогу ли я когда-нибудь отблагодарить вас за вашу доброту, – сказала Луиза.
– «Отблагодарить»! Вы хотите сказать, что желали бы сделать мне что-нибудь приятное? Это вам нетрудно, мисс. Ведь я-то ничего особенного и не сделал – прокатился по прерии, вот и все. А полюбоваться на такую красотку, как вы, да еще в шляпе с пером и в юбке с длинным хвостом, который развевается позади вас, верхом на этой кобыле, – за такую плату Зеб Стумп согласился бы пробежаться до самых Скалистых гор и обратно!
– О мистер Стумп, какой вы неисправимый льстец! Посмотрите вокруг, и вы найдете многих, более меня достойных ваших комплиментов.
– Ладно, ладно! – ответил Зеб, бросив рассеянный взгляд на дам. – Я не отрицаю, что здесь много красоток – черт побери, много красоток! Но, как говорили у нас в Луизиане, Луиза Пойндекстер только одна.
Взрыв смеха, в котором можно было различить лишь немного женских голосов, был ответом на галантную речь Зеба.
– Я вам должен двести долларов за эту лошадь, – сказал плантатор, обращаясь к Морису и указывая на крапчатого мустанга. – Кажется, о такой сумме договаривался с вами мистер Стумп?
– Я не участвовал в этой сделке, – ответил мустангер, многозначительно, но любезно улыбаясь. – Я не могу взять ваших денег. Эта лошадь не продается.
– В самом деле? – сказал Пойндекстер, отступая назад с видом уязвленной гордости.
Плантаторы и офицеры не могли скрыть своего крайнего удивления, услышав ответ Мориса. Двести долларов за необъезженного мустанга, тогда как обычная цена от десяти до двадцати! Мустангер, вероятно, не в своем уме.
Но Морис не дал им возможности рассуждать на эту тему.
– Мистер Пойндекстер, – продолжал он с прежней любезностью, – вы так хорошо заплатили мне за других мустангов и даже раньше, чем они были пойманы, что разрешите мне отблагодарить вас и сделать подарок, как у нас в Ирландии говорят, «на счастье». По нашему ирландскому обычаю, когда торговая сделка на лошадей происходит на дому, подарок делают не тому, с кем заключают сделку, а его жене или дочери. Разрешите мне ввести этот ирландский обычай в Техасе?
– Разумеется! – раздалось несколько голосов.
– Я не возражаю, мистер Джеральд, – ответил плантатор, поступаясь своим консерватизмом перед общим мнением. – Как вам будет угодно.
– Благодарю,