Отрешённые люди. Вячеслав Софронов
с кресла и бросил косой взгляд в сторону генерал-майора. – Я надеялся найти его превосходительство на боевых позициях, а… застал в теплом кабинете… – Он хотел еще что-то добавить, но сдержался и сел обратно в кресло.
– Мне есть приказ стоять нахт Тобольску! – неожиданно заволновался Киндерман и с силой ударил трубкой по столу, отчего пепел, перемешанный с табаком, высыпался на зеленое сукно, но он даже не заметил этого и продолжал: – Если вы, молодой человек, – он резко повернул голову к Кураеву, – привезли бы мне приказ выступить, то мой конь уже скакал бы через степь, и солдаты раз-раз следом. Есть приказ? Нет приказ.
– Да будет вам приказ, будет, – не вставая, негромко проговорил Кураев и сделал соответствующую гримасу, давая понять, что он не согласен с действиями старшего по чину.
– Карл Иванович, – примирительно начал Сухарев, – я сегодня же отправлю специального курьера в Санкт-Петербург с сообщением о перемещении джунгарских воинов и более чем уверен, – он подчеркнул интонацией последнюю фразу, – что вам последует распоряжение выступить в степь и встать на защиту наших городов. Только вот туземцы-то ждать бумагу из Петербурга не станут. Не лучше ли будет предупредить их намерения?
– Я не совсем понял, что есть «предупредить намерения»? – пожал узкими плечами Киндерман. – Вы, господин губернатор, предлагаете мне напасть первыми, а потом пойти под суд после международного конфликта?
– Господи, – затряс в воздухе руками губернатор и даже ногой от раздражения дернул, зацепив стул, – о чем вы говорите?.. О чем? Там обычные туземцы, инородцы, кочевники с луками и стрелами, которые, может быть, и не знают, что такое граница и где она проходит. Стоит вам со своими полками показаться в степи, как и духа ихнего не будет. Предыдущие губернаторы всегда так поступали. Понимаете, их пужнуть надо чуть-чуть, самую малость – и все на этом!
– Найн, не понимаю, – стоял на своем Киндерман, – война есть война. Нихт ферштейн «пугать», «чуть-чуть», – сквасив губы, передразнил он губернатора.
– Вот дубина, – негромко проговорил Сухарев, ловя взгляд Кураева. Но генерал хоть и не совсем верно понял смысл, но уловил интонацию сказанного, а потому четко и внятно спросил:
– Вас ист дас – «дубина»? Дубина – это есть лес? Зачем здесь лес?
– В лесу живем, – вздохнул удрученно Сухарев. По всему выходило, что отвечать за гибель казачьих постов придется ему одному. Немец-генерал и этот столичный поручик и шагу не сделают, чтоб помочь ему. А в распоряжении самого губернатора находился лишь полк сибирских казаков, которые к тому же были расквартированы в Таре, Омске, Березове, Тюмени, Якутске, Енисейске. Чтоб их собрать, выдать снаряжение, направить в степь, уйдет не менее месяца. При благоприятных обстоятельствах. А в России, тем более Сибири, благоприятные обстоятельства складываются весьма редко, и к этому губернатор Сухарев давно привык и проклинал тот день, когда дал согласие ехать на службу в Тобольск.