Собрание сочинений. Том IV. Вадим Пряхин
приходит нечасто.
Так, если по Райкину, лови момент!
Дабы удачно провести эксперимент,
Усилия должны быть не напрасны.
Однако в наши чудо-времена
Чтоб писаниной народ удивить,
За публикацию надо платить,
И чашу творчества тогда вкусишь до дна…
Вот так и получается всегда —
Создал шедевр, но кушать тоже надо.
Когда придёт теперь печатная награда?
Скорей всего, на склоне лет!
Иль с голоду когда уйдёшь в небесный лазарет.
Но виршам после смерти жить да жить года!
Вариации на тему любви
Посвящается
Александру Ивановичу Герцену
Однажды скромненький и хиленький пацан
Увидел зрелую и пышную матрону…
Не стал бы он, конечно, отрицать,
Что кванты чувств летели, как патроны…
Кому-то должен был доверить он
Секреты сердца своего, конечно.
Решать обязан был вопрос извечный —
В кого же будет (хоть и временно) влюблён:
«Вот эта тётенька меня согреет
И успокоит лаской и заботой,
О сокровенном, знать, она трепаться не умеет,
В объятья может заключить не без охоты?»
Коль девственность решил утратить,
Точнее выбирай, пацан, кого потрафить…
Триумф и трагедия
Посвящается
Ги де Мопассану
О, Франции великой славный сын!
Как много воспевал ты женских тел…
И лишь свободы драгоценный апельсин
Ты, вечный холостяк, отдать не захотел.
Твои произведенья потрясают
Умы пытливые, и души, и сердца!
Ребёнком ты переживал уход отца.
Однако матери любовь тебя спасает…
В наследство получил ты страшную болезнь,
Которая свела-таки в могилу!
Как многим были твои строки милы,
Слились которые в божественную песнь…
Но помнят дамы, как ты мог в любой момент
Наполнить силой свой любовный инструмент!
Президент-мученик
Посвящается
Джону Фицджеральду Кеннеди
Привык быть первым с детских лет.
Недуги этому мешали сильно.
Природы строго выполнял завет —
Он был всю жизнь любвеобильным.
Опасно было с Джоном оставлять
Любую девушку иль даму тет-а-тет.
Будь то жена, сестра иль даже чья-то мать —
Любой из них он мог послать «интим-привет»…
При жизни Джона его страсти
Сокрыты прочно были для людей.
Однако после – те, кто был у власти,
Откинули покров с его «интим-идей»…
Но самой пламенной из них
Была с Монро – великой страсти стих!
Неаполитанский самородок
Посвящается
Энрико Карузо
В трущобах Неаполя вырос Энрико.
Он начал петь в церковном хоре
И стал певцом