Книга Мечей (сборник). Робин Хобб
в дом моего отца, ускользнув от солдат, и забрала меня из закрытого шкафа.
Я вижу приближающийся белый балахон Джинджер, он колышется, словно светящаяся медуза в морских глубинах. Джинджер завывает на ходу, и один голос создает какофонию воплей, вселяющих ужас в души жертв.
– Сестренка, что ты здесь делаешь?
Я поднимаю кинжал.
– Джинджер, пожалуйста, уходи.
– Ты всегда была немного упрямой, – говорит она.
– Мы откусывали от одного персика и купались в одном ледяном горном источнике, – говорю я. – Ты научила меня лазать по лианам и собирать снежные лилии для волос. Я люблю тебя как родную сестру. Пожалуйста, не делай этого.
Она выглядит печальной.
– Не могу. Учительнице обещала.
– Есть более важное обещание, которому мы все должны следовать: делай то, что подсказывает твое сердце.
Она поднимает меч.
– Я люблю тебя как сестру – и потому позволю ударить меня, не ударив в ответ. Если сможешь сделать это прежде, чем я убью губернатора, я уйду.
Я киваю:
– Спасибо. Мне жаль, что все так закончилось.
У скрытого пространства – своя структура, оно состоит из свисающих тонких нитей, которые слабо светятся изнутри. Мы с Джинджер перемещаемся, прыгая от лианы к лиане, от волоска к волоску, карабкаясь, перекатываясь, вращаясь, танцуя на паутине, сотканной из мерцающего льда и звездного света.
Я кидаюсь к ней, она легко уклоняется. Она всегда была лучшей в сражениях на лианах и облачных танцах. Она скользит и качается изящно, словно бессмертный небесного двора. По сравнению с ней я двигаюсь неуклюже, тяжело, неповоротливо.
Она танцует, уворачиваясь от моих выпадов, и считает их:
– Раз, два, три-четыре-пять… очень хорошо, Скрытая Девушка, ты тренировалась. Шесть-семь-восемь, девять, десять… – Изредка я подбираюсь слишком близко, и она отбивает мой кинжал мечом с той же легкостью, с какой дремлющий человек отгоняет муху.
Почти с жалостью она сворачивает с моей траектории и перепархивает к губернатору. Словно нож, занесенный над страницей, она невидима для него, готова обрушиться из другого измерения.
Кидаюсь за ней, надеясь, что я достаточно близко, чтобы мой план сработал.
Видя, что красный шарф, который я оставила в его мире, приближается, губернатор падает на пол и откатывается в сторону. Меч Джинджер пронзает пелену между измерениями; в том мире клинок возникает в воздухе, разносит в щепки стол, за которым сидел губернатор, и исчезает.
– Эй! Как он меня увидел?
Не давая ей возможности разгадать мою хитрость, обрушиваю на нее шквал стремительных ударов.
– Тридцать один, тридцать два-три-четыре-пять-шесть… у тебя действительно лучше получается…
Мы танцуем в пространстве «над» залом – для этого направления нет слова, – и всякий раз, когда Джинджер тянется к губернатору, я стараюсь держаться рядом, чтобы предупредить его о скрытой опасности. Но все мои попытки достать ее тщетны.