Я захватываю замок. Доди Смит
вычеркнула десять шиллингов Топаз.
– Конечно, это был лишь возможный заработок…
Пока она записывала цифры, сестра вдруг сказала:
– Спасибо, Стивен.
Обычно она его почти не замечает, поэтому слова благодарности прозвучали особенно значительно. В последнее время бедняжка Роуз все грустила, а тут даже мило улыбнулась. Настоящий луч солнца после долгого ненастья! По-моему, против ее улыбки никто не устоит, сразу влюбится. Однако Стивен просто покивал и несколько раз сглотнул.
На лестнице вдруг появился отец.
– В карты играем?
Наверное, со стороны так и казалось: сидим компанией за столом, у лампы…
Обведя взглядом наш кружок, он зашагал вниз.
– Книга превосходная! Устроил себе небольшой отдых, пытаюсь угадать, кто убийца. Вот, зашел за печеньем. Топаз, будь добра…
Печеньем отец забивает голод в перерывах между приемами пищи (ест он за обедом мало, куда меньше остальных). Наверное, думает, что это самая дешевая и незначительная еда из имеющейся в доме. Магазинного печенья у нас, конечно, сто лет не водилось – речь об овсяных лепешках, которые печет Топаз. Очень сытные!
Мачеха намазала лепешку маргарином. В глазах отца мелькнуло отвращение.
– Можно немного посыпать сахаром? Так вкуснее, – извиняющимся тоном пояснил он. – Есть, чем угостить мисс Марси? Мисс Марси, не желаете чаю или какао?
Поблагодарив отца, учительница сказала, что не хочет перебивать аппетит перед ужином.
– Ладно, не буду мешать игре, – ответил он. – А это что?
Отвлечь его внимание я не успела. Склонившись над плечом мисс Марси, отец скользил взглядом по злополучному списку.
Миссис Мортмейн – ноль
Кассандра Мортмейн – ноль
Томас Мортмейн – ноль
Роуз Мортмейн – ноль
Мистер Мортмейн – ноль
Стивен Колли – 25 шиллингов в неделю
На его лице не дрогнул ни один мускул, на губах по-прежнему играла улыбка, но в душе… В душе явно что-то происходило. Я сразу почувствовала. Роуз считает, будто я наделяю людей своей реакцией и эмоциями; однако в тот миг, уверена, интуиция меня не подвела. Я вдруг увидела отца глазами постороннего человека. Как же он изменился со времени моего детства! Невольно вспомнились строки Ральфа Ходжсона о жалких укрощенных тиграх…
Сто лет пройдет, пока запишешь мысли, которые занимали тебя не больше минуты! А было их много – о сложных вещах, трогательных, странных…
– Стивен собирается отдавать свое жалованье нам? – дочитав список, поинтересовался отец довольно небрежным тоном.
– Я же должен платить за стол и проживание, мистер Мортмейн… сэр, – запинаясь, проговорил Стивен. – Да и за… прежнюю… щедрость. И книги вы мне давали…
– Из тебя выйдет прекрасный глава семьи, – сказал отец и, взяв у Топаз овсяную лепешку, направился к лестнице.
– Мортмейн, погрейся немного у огня! – крикнула она вдогонку.
Он ответил, что