Ноша. Татьяна Нелюбина
раньше вмещалось.
Сначала мы, само собой, досконально обсуждаем свои дела, а их!., не счесть. Потом строим планы на будущее. С нашими русскими жёнами планировать будущее – гиблое дело:
– Авось пронесет, считает Галина…
– Вот-вот, и Людмила всё про этот «авось»… Живёт сегодняшним днём, «ведь неизвестно, что будет завтра».
– Но это, действительно, так… никто не знает, что будет завтра. Я пытаюсь планировать, но…
– И я, но…
Мы тяжко вздыхаем. «Умом Россию не понять»…
Но мы хотим понять!
Помогите!
«Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать –
В Россию можно только верить»,
написал Фёдор Тютчев 28 ноября 1866 года.
Мы верим!!!
Людмила
С утра сынок позвонил:
– Мам, возьмёшь Митю на воскресенье?
А я глаза продрать не могу.
– Возьму, приводи.
– Уже привёл.
Я – к двери.
– Люся, Люся! – Митька прижался ко мне, будто сто лет не виделись.
И – к деду:
– Аксель, Аксель, вставай, я пришёл!
Он бодро вскочил, вспомнил, что сегодня второй адвент, прошлёпал на кухню, зажёг две свечки на еловом венке, и сели мы завтракать. Планы на сегодня ковать: поедем в Шарлоттенград[7], говорят (Аксель говорит), там самая лучшая рождественская ярмарка.
– Кто за? – Митька поднял руку.
Мне не хотелось ехать. Но два против одного. Пришлось подчиниться.
Ярмарка оказалась скучной. Всё те же стройные ряды длинных палаток перед дворцом Шарлоттенбург, дворец – в лесах, народу – тьма. Мы выпили глинтвейна, Митька покатался на каруселях, попросил засахаренный миндаль, погрыз, отдал кулёчек нам. И всё.
Под дождём вернулись домой. Построили дом из картона, мы новый холодильник купили, от него огромная коробка-упаковка осталась, мы крышу сделали, окно, дверь, разрисовали стены, Митька забрался в него и заревел:
– Не хочу домой…
А я не хочу рано вставать, хочу выспаться.
– Митя, тебе завтра в садик, тебя там друзья ждут.
– Не хочу…
– А завтра вечером тебе нужно будет чистить свои башмачки.
Митя высунулся:
– Почему?
– Забыл, что послезавтра придёт Николаус?
– Нет, не забыл… Люся, а давай сделаем так. Я сегодня останусь у вас, а ты меня завтра в сад отведёшь. Я плакать не буду.
– Договорились. Дед тебя отведёт, ему всё равно потом на работу.
Дед согласился и предложил заглянуть к его сестре.
Мы живо собрались, в ближайшей кондитерской набрали пирожных и дальше потопали. До ателье Астрид, она художница, минут пятнадцать идти. Она снимала бывшую оранжерею в промышленном районе неподалёку от вокзала Зюдкройц в Шёнеберге.
Промышленный район – громко сказано. Там размещались небольшие фирмы, склады, мастерские ремесленников.
Оранжерея –
Так называют район Берлина Шарлоттенбург, там живут русские.