Будь здоров, жмурик. Евгений Гузеев
пиджачок не подошел товарищу. А потом с остатками зарплаты в кожаном кармане, с новыми анекдотами в голове и шумом, напоминающем музыку волнующихся и гнущихся в предгрозовую ветреную погоду деревьев и камышей, я, наконец, отправился домой.
Было поздно и безлюдно, пасмурно и прохладно. Только к следующему дню обещали какое-то потепление. А пока стояла обычная, довольно мерзкая сентябрьская осень. До остановки автобуса было далековато, но я, шатаясь и петляя, наконец, добрался. Автобус все не подходил, и от нечего делать я стал рассматривать свою новую покупку. Ах, как хорошо сочетается пиджачок с джинсами и туфлями на платформе. В те времена за такое отдавали и не одну зарплату. Да, что значит импортная вещь, – с удовлетворением подумала моя подвыпившая голова. Отойдя в сторону под свет фонаря, я более внимательно осмотрел покупку и вдруг на левом рукаве заметил, не смотря на искусственный свет, микроскопическую светлую точечку. Скорее всего – просто пылинка, вздор. Можно было бы не обратить внимания, дать по ней щелчка и вернуться на то место, где обычно нормальные люди поджидают общественный транспорт. Но я, с какого-то дуру, вдруг вспомнил один ничем не примечательный эпизод из детдомовской дошкольной своей жизни и остался стоять под фонарем с открытым ртом и закрытыми глазами в стороне от проезжей части. И вот куда меня занесли роковые воспоминания. Не смотря на будущую нелюбовь к математике, в детдоме я был все же продвинутым малым и откуда-то знал, что существуют так называемые микробы, которые живут на наших ладонях, и поэтому, например, надо мыть руки перед едой. Этим таинством я как-то поделился с одним пацаном из нашего заведения. Он поверил, но когда я сказал, что микробы настолько малы, что без микроскопа их не разглядеть, товарищ мой, чтобы перехватить лидерство, твердо заявил, что он-то, как раз, их видит. Да вот же он, мол, маленький микроб, – показал он мне своим грязным пальцем на какую-то ничтожную пылинку, вроде той, что я разглядел на блестящем рукаве своего нового пиджака. Его не смутило, что микроб не полз, а находился в неподвижном состоянии – спит, мол, трошки устал. А ночью проснется и пойдет на охоту, например, на вирусов. Не голодному же сидеть.
И вот теперь, пока я рассматривал несчастного этого как бы микроба на своем рукаве, пока вспоминал эту дурацкую детскую историю и ухмылялся, даже посмеялся слегка, вдруг неожиданно промчался мимо остановки последний автобус и не остановился, естественно, не заметив меня, стоящего в стороне. С проклятьями я бросился вслед за ним и… А что и? Вот и все, кранты: тотчас я был сбит несущимся в том же направлении автомобилем Запорожец. Меня отбросило в сторону, и я ударился головой о бетонный столб. Последнее, что пронеслось у меня в разбитой голове, это глупый и несмышленый микроб, ползущий по рукаву моего нового кожаного пиджака. Превратилась-таки пылинка в микроба. Сказал бы еще «абыдно, да?», как в последнем в моей жизни анекдоте, услышанном совсем недавно от коллег. Запорожец позорно драпанул от греха подальше. Ну, а я от удара отключился. Через что-то