Чародеи и чародейки на Руси (сборник). Даниил Мордовцев
лекарства и травы приходила, но только не для мужа своего окормления. А я, приняв от Аграфены наговоренную соль и чемеричные корни, то учинила по младости лет, по глупости моей, а наиболее от робости, что я напредь сего нигде под судом ни за что не бывала.
Со своей стороны Семавская прибавила: «Хотя я и точно Василисе соли и корней чемеричных давала, но не наговоренных, а с простоты своей, и не для окормления мужа ее, да и наговоров я никаких не ведаю, а действительно ко излечению её живота и зубов».
После этого произвели повальный обыск в городе. Спрошенные под присягою обыватели показали: «молодой Волынкиной – что в ней к художеству ничего не примечено, а единственно слух происходил, что она с мужем своим имеет несогласность». «Семавской же – что она и прежде находилась нередко в необразном пьянстве да и в содержит в доме своем непристойным образом пристани, отчего и имеют живущие близ её дому соседи всегда от злоумышления опасность».
Через месяц и Волынкина, и Семавская были отправлены под караулом в Саратов, для решения их участи совестным судом.
В совестном суде Семавская к прежним показашям добавила, что «соль и траву, называемую чемеричным корнем, она Волынкиной давала не наговоренныя и не имеюпця действ!е отравить человека, а простыя, а что будто б она соль наговаривала, то делала один только вид и скланивала ее ко окормлешю, дабы таковым обманом от нее получить себе какую-нибудь прибыль, что и получала; волшебства же она никакого не знает и не производила».
На основанш этих признашй совестный суд, руководствуясь статьями действовавших тогда законоположений[9], постановил следующее решительное определение:
«Поелику из показаний вышезначущих женок Василисы Волынкиной и Аграфены Семавской совестный суд не замечает, чтоб их подлинное стремление было на жизнь первой мужа, ибо тут со обоих сторон состоит – с одной обман, а с другой, по небольшим летам, глупость, но вреда чрез то ему не учинено, в рассуждении чего вменяя им немаловременное содержание под стражею, учинить их от сего дела свободными, подтвердя им при том в присутствии, чтоб они впредь сих вредных дел действием и на то помышлением всемерно воздержались и жили б так, как христианкам надлежит быть, о чем их и обязать в сём суде подпискою, с тем если они впредь то чинить будут и кому чрез то вред нанесут, то с ними за то яко с преступницами по всей строгости законов поступлено будет».
Затем Волынкина и Семавская были обратно отправлены в Сердобск и велено было «их тамошнему честного поведения священнику отдать на один месяц, которой бы в течение оного постарался, по преданию святых апостолов и отец, поправить их в разуме и во отвращении столь богопротивного поступка и чтоб одна мужа своего в почитании и в должной к нему любви обращение имела, а другая перестала бы от такова го злого научения той женки, и других, кто к ней, на то прибегать и в том помощи просить будет, тем паче замыслами своими и поданием в сих следствиях дурных советов, вред чинить и
Замечательно, что в числе действовавших тогда законов цитируется знаменитый «Наказ комиссии о составлении проекта нового уложения“, пун. 494 о волшебстве: «надлежит очень быть осторожным при исследовании дел о волшебстве и о еретичестве. Обвинение в сих двух преступлениях может чрезмерно нарушить тишину, вольность и благосостояние граждан и быть еще источником бесчисленных мучительств, если в законах пределу оному не положено. Ибо как cиe обвинение не ведет прямо к действиям гражданина, но больше к понятию, воображенному людьми о его характере, то и бывает оно очень опасно по мере простонародного невежества. И тогда уже гражданин всегда будет в опасности для того, что ни поведение в жизни самое лучшее, ни нравы самые непорочные, ниже исполнение всех должностей не могут быть защитниками его против подозрения в сих преступлениях.