Егерь. Последний билет в рай. Александр Быченин
зверь! – торжественно поприветствовал Раскольников Петровича, не поленившись нагнуться и почесать кота за ухом. Это тоже уже успело превратиться в своеобразный ритуал. – Привет, Олег. Опять за нами увязался?
– Здоров! – Я пожал ладонь-лопату и хмыкнул: – Все претензии к Робинсону. Или кто там у вас план составляет. Надеюсь, сегодня будет не так уныло, как в прошлый раз.
– Размечтался! – закатил глаза доцент. – Знаю я этот островок, были мы уже там, в прошлом году еще. Палец, мля! Достала уже эта политкорректность. Мы его гораздо проще называем, правда, непечатно получается.
– А что, похож?
– Сам увидишь, – отмахнулся Валентин. – Этот фаллический символ торчит посреди острова, видно издалека. Все, хорош прохлаждаться, катер уже ждет.
Раскольников решительно развернулся и потопал к выходу в стартовый комплекс, рассекая людской поток с неумолимостью линкора. Мы с Петровичем пристроились к нему в кильватер и благополучно выбрались на свежий воздух. На бетонированной площадке, одной из длинного ряда, красовался хорошо знакомый мне легкий катер, являвшийся одновременно богато оснащенной передвижной лабораторией. У раскрытого люка пассажирского салона уже топтались двое неизменных спутников доцента Раскольникова – Валерка и Роберт, младшие научные сотрудники и по совместительству аспиранты.
– Кто сегодня водитель кобылы? – поинтересовался я, пожимая руки коллегам.
Петрович по традиции распушил хвост и фыркнул в ответ на приветствия.
– Серегина смена, – сказал Роберт и полез в салон. – Шеф, все готово, можем выдвигаться.
– Датчики не забыли? – строго уточнил Валентин, протискиваясь между двух рядов кресел. – А то вплавь за ними возвращаться будете.
– Как можно, шеф! – возмутился уже Валерка.
– Ты бы вообще молчал в тряпочку, балаболка! – отрезал доцент.
Успевший развалиться в одном из кресел Петрович с негодованием взвыл, подтверждая справедливость возмущения ученого: в прошлый выход ушлые аспиранты «забыли» ящик со сканирующими головками на складе, и нам пришлось отказаться от половины запланированных опытов. Парням, конечно, досталось, но перспективный клочок суши остался без постоянного мониторинга, а повторно туда вернуться не позволял строгий график работ. Мысленно пожелав Петровичу быть терпимее к окружающим, я согнал его с облюбованного кресла и устроился в нем сам. Напарник в отместку запрыгнул на колени к Роберту. Тот ничего против не имел, чем рыжий нахал и воспользовался.
В переборке ожил обзорный экран, и на нас строго глянул пилот Серега – серьезный молодой парень, аккуратно упакованный в штатный летный комбез с символикой «Генезис-3000». В отличие от сменщика, жизнерадостного раздолбая Эда, предпочитавшего яркие футболки с провокационными надписями и легкомысленные бейсболки, Серега был аккуратистом во всем, в том числе и в пилотировании, чем несказанно