Алфавит грешника. Часть 1. Женщина, тюрьма и воля. Владимир Лузгин
перехожих,
Вплоть до брошенных собак
Или выброшенных кошек.
В зимы снежные, как мог,
Птиц подкармливал кричащих –
Пухляков, синиц, сорок,
В сад слетавшихся из чащи.
А сейчас едва дошёл
До назначенной палаты,
Через силу влез на стол
И лежу себе распятым.
Ни богатства, ни наград,
Только боль и вспышки света,
Да на фоне вспышек ряд
Лиц с на лбу кровавой метой.
Бельма, язвы, дерматит,
Запах серы в волнах смрада,
И никто не объяснит,
Жил ли я, как было надо.
«Ингварь приблудный: купец, гость и воин…»
Ингварь приблудный: купец, гость и воин,
Впрочем, в том разницы нет,
В поле славянском навек успокоен,
Словно склавин иль венед.
Широкоплечий, русоволосый –
Скальд, балагур, музыкант –
В поле славянском раздетым и босым
Брошен, как скиф или ант.
Не всё равно ль: от меча, от отравы
С жизнью оборвана связь,
В поле славянском на шёлковых травах,
Обрам уподобясь.
Вороны выклюют гордые очи,
Кожи истлеет загар,
В поле славянском меж многих и прочих:
Угров, сарматов, хазар.
Дождь – не вдова по пришельцу заплачет,
Ветер зароет – не брат,
В поле славянском, где половцы скачут,
Где печенеги лежат.
И далеко эта весть разнесётся,
Дрогнет и Меря, и Весь –
В поле славянском в костях инородцев
Дивного мака не счесть.
Солнце привстанет – лениво и властно,
Дескать, не удивлюсь!
В поле славянском кровавом и ясном
Близится, близится Русь.
«Искрит метель, дорог шлифуя лёд…»
Искрит метель, дорог шлифуя лёд.
И жизнь моя настроилась на убыль,
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.