Тайна леди Одли. Мэри Элизабет Брэддон
тем миледи села за рояль. Ее пальчики легко, словно бабочки, порхали над клавишами, и величественный инструмент откликался дивной незабываемой мелодией, напоминавшей о хрустальных ручьях и мириадах пузырьков, что днем и ночью нескончаемой чередой лопаются на водной поверхности…
Роберт Одли вздрогнул: ему вдруг представилось, что друг его, холодный и окоченевший, лежит на дне неглубокого потока и его мертвое лицо обращено к небу, меркнущему в вечерних сумерках. Отсутствующий взгляд Роберта, не ускользнул от внимания леди Одли.
– Вас что-то беспокоит? – спросила она.
– Не что-то, а кто-то: Джордж Толбойз.
Миледи зябко пожала плечами:
– Честное слово, всякий раз, когда вы упоминаете об этом джентльмене, мне становится не по себе. Можно подумать, с ним и вправду случилось нечто чрезвычайное.
– Не дай бог! Но когда я думаю о нем, тоска заполняет мою душу до самых тайных ее уголков!
Так за разговорами прошел вечер, а когда стало еще темнее, сэр Майкл снова попросил леди Одли поиграть им на рояле. Роберт Одли хотел было сесть с нею рядом и помочь, переворачивая нотные листы, но миледи играла по памяти, и галантность молодого джентльмена осталась невостребованной.
Он принес два зажженных канделябра и расставил их так, чтобы было удобно восхитительной музыкантше. Миледи ударила по клавишам, и комнату наполнили звуки печальной бетховенской сонаты. Странный характер был у этой женщины: веселая, живая и жизнерадостная, она любила совсем иные мелодии – тоскливые, унылые, меланхоличные.
Роберт Одли, прислонившись к роялю, разглядывал ее пальчики. На одном сверкает рубиновое сердечко, на другом – изумрудная змейка, на тех – бриллианты. Затем взгляд его скользнул по ее округлым запястьям, и его внимание привлек широкий плоский золотой браслет, надетый на правую руку. Во время быстрого пассажа он чуть сдвинулся, и миледи прервала игру, чтобы поправить украшение, но еще до того, как она сделала это, Роберт Одли заметил, что браслет скрывал синяк, выступивший на нежной коже.
– Вы, кажется, повредили руку, миледи, – сказал Роберт.
Женщина торопливо поправила браслет.
– Повредила? Ну, это уж слишком сильно сказано! Просто у меня такая кожа, синяки появляются на ней от малейшего прикосновения.
Она продолжила игру, но сэр Майкл, встревоженный, поднялся из кресла и, пройдя через всю комнату, подошел к жене.
– В чем дело, Люси? – спросил он. – Как это случилось?
– Господи, ну какие же вы оба глупые! – засмеялась леди Одли. – Устраиваете шум из-за пустяка! Понимаете, я ужасно рассеянная, и несколько дней назад, играя лентой, я обвязала ею руку так туго, что, когда я ее дернула, здесь, на запястье, остался синяк.
«Миледи сущее дитя, – подумал Роберт Одли. – Выдумывает всякие истории, нимало не заботясь о правдоподобии. Кожа только-только начала менять цвет, значит, синяк появился не несколько дней назад, а намного позже».
Сэр Майкл могучей рукой приподнял