Левый берег Стикса. Ян Валетов
Я хочу думать только о сегодня. Который час?
– Восемь пятнадцать.
– Разбуди меня через час, милый.
Через час она позвонила домой и сказала, что ночует у подруги.
Через неделю переехала к нему.
Через месяц они стали мужем и женой, а к концу года на свет появился Марк Константинович Краснов. Горластый, толстощекий малыш с живыми, как ртуть, глазами. Родители были молоды и счастливы. Жизнь была прекрасна. Впереди был новый, 1986 год. Год больших перемен.
Часть вторая
День казался бесконечным. Диана чувствовала себя постаревшей на добрый десяток лет.
Солнце падало за лес, еще отсверкивая на речной глади, но свет его уже стал нежно-золотистым, и в нем появились первые красноватые блики. Ветер перед закатом словно умирал – у него не было сил тревожить тяжелые кроны сосен, и он трогал ветви совсем тихо, лишь шевеля длинные, плотные на ощупь иглы.
Чуть дальше, в чаще, темнота уже успела упасть на землю, покрытую толстым слоем осыпавшейся хвои. Лучи солнца сюда не проникали, запах подопрелых сосновых игл стелился над самой почвой, пряный и тяжелый. Это был первобытный лес, сохраненный военными как заповедник. Двести тысяч гектаров чащи, болот, озер, лесных речушек, буйных кустарников отводились для охоты генералитета, для его вельможных забав были выстроены охотничий домик и несколько легких коттеджей.
В этих местах было несчетное множество кабанов, оленей, лисиц и прочей живности, озера полны жирными ленивыми карасями, а осенью хвойный ковер приподнимали крепкие, яркие головки грибов. Удивительней всего, что в лесных озерах, тихих и мрачных, прижился лотос, настоящий лотос – и в июле-августе озера Княгиня, Три Собаки и Кабанье укрывались потрясающим воображение розово-перламутровым ковром.
В лес было страшно заходить и зимой, и летом – так величествен, могуч и дик он был. А по ночам он казался особо таинственным и злым, и пах, как зверь в засаде, – мускусом, страхом и свежим острым запахом опасности.
Лукьяненко и компания, как она и предполагала, расположились внизу. Один из охранников хозяйничал на кухне: звенела посуда, посвистывал на плите чайник. Они явно осваивались, но говорили по-прежнему мало, обменивались одиночными репликами, короткими фразами – ну точно киногерои. В общем, следили за имиджем и старались не выходить из образа.
Диана не могла не отметить определенного рода наигрыш в их поведении, но уже не иронизировала внутренне по этому поводу. Они исполняли роль «крутых парней», а значит, были ими. Желания проверить, действительно ли они вжились в роль, у Дианы не возникало, а при виде Лукьяненко она испытывала теперь такие приступы омерзения, что даже страх не шел с ними ни в какое сравнение.
Она воспользовалась тем, что Марик прилип к телевизору, а Дашка вытащила из шкафа домик Барби, и занялась уборкой. А на самом деле – подбором вещей, которые могли бы понадобиться ей ночью.
Бейсбольные биты – большая и маленькая – стояли в стенном шкафу среди одежды и игрушек Марка. Маленькую, легкую, Диана оставила на месте, а большую перенесла в стенной шкаф спальни, поставив ее за дверцы. Среди игрушек на полу Диана нашла мощный,