Иероглиф любви. Йоко Сан

      Здесь плоскодонки смешны, наивны…

      Все больше яхты: с мотором, без –

      И если парус, то парус видно

      От дюйма А до дюйма S

      Любуюсь каждой, впитав навеки

      Закатный силуэт, абрис кормы.

      Когда б вы знали на каком из них

      Доплыли до Нового Света

      Вы были бы изумлены…

      Лежит на дне сокровище морское

      Большой испанский галеон

      Поднять бы наверх, да за такое

      Не жалко жизни,

      Приключенье века!

      Полундра! Свистать всех на́верх!

      Рубить канаты и отдать концы!

      Снимайте якорь, поднимаем парус

      Вперед, вперед, любимые гонцы…

      Мне снится – под созвездьем Ориона

      Небесный галеон – на нем,

      Как будто из тончайших облаков

      Черный лебедь. И голоса матросов:

      Тысяча чертей! Я вижу берег!

      На борту уже золотой миллион

      …А в антильском порту

      Легкий предутренний бриз

      Как цветок распускается бриг

      На борту стоит, лица уже не видно

      Любимый капитан Легран,

      Бегу навстречу, как бегут,

      Завидя воду

      Жаждущие путники пустыни

      Как бегут навстречу Солнцу,

      Руки распахнув как крылья

      Обогнать меня способны

      Только ангелы навстречу,

      Но и это сновиденье

      Как любимое виденье

      Много лет бежит назад…

      Будто лестница

      В старинном доме,

      Куда карабкаюсь

      Лучом, взбегающим впотьмах

      И скатываюсь кубарем

      Как некогда ребёнком

      Который год, который год подряд.

      Когда мы поедем с тобою в Рим,

      То будет цвести глициния

      На всех площадях и палаццо патрициев

      Беседуют цветы…

      Во сне я согбенно молюсь, прошу

      Петра святого и кто-то властно

      Мне за спиною говорит:

      Встаньте же с колен, стыдно!

      И голос был не твой. Из прошлого. Живой.

      Его боготворила. С ним лучший заголовок.

      И для него статья. С ним мозг работал

      Круто как может только в восемнадцать.

      О, пошлости не надо господа!

      Святыми чистыми ведь были мы тогда.

      И мой редактор навеки будет лучшим.

      С ним распевая серенаду Смита

      Мечтала видеть Рим перед собою,

      У ног громадный Колизей

      Где гладиатор сильною рукой

      Меч направляет на разъярённых львов…

      Я вижу императора Траяна,

      Прогуливающегося по ночному городу

      И Марк Аврелий размышляет сам с собой,

      Что каждый день исполнен как последний,

      Без лицемерия и суеты…

      И если бы мы жили в Древнем Риме,

      Ты встретился со мной и я, гетера,

      Играла на кифаре, услаждая слух…

      Я